Шрифт:
– Это, наверное, тебя?
– Наверное! И какого черта? Еще час можно было поспать.
Он встал, вышел в прихожую, ответил:
– Стрельцов на связи!
Услышал голос ротного:
– Что на связи, это хорошо. Доброе утро!
– Это смотря для кого оно доброе. Что случилось, командир?
– Ничего особенного, Юра, если не считать того, что в полку объявлен сбор.
– Еще не лучше!
– Согласен! Построение офицеров у штаба полка в 8.00, но тебе следует прибыть в батальон к 7.00. Как понял?
– Понял.
– Не знаешь ли ты, где может находиться Раневич?
– В общаге…
– Там его нет! Посыльный бегал, номер пуст.
– Ну, значит, Виталик завис со своей новой знакомой.
– И где завис?
– На хате одной.
– Ты можешь с ним связаться?
– Могу, Виталик оставил номер телефона этой хаты. Как предчувствовал, что утром полк поднимут по тревоге!
– Сообщи ему о сборе и о том, чтобы приготовился получить «подарок» за то, что не предупредил посыльного о своем местонахождении.
Отключившись от ротного, Стрельцов набрал номер телефона, переданный ему вчера, в воскресенье, старшим лейтенантом Раневичем.
– Привет, Виталик! Это Стрельцов.
– Узнал! Что-нибудь произошло?
– Виталя, мухой лети в полк. Там объявлен сбор, а Макарьев не может тебя найти. Передал, что подготовил тебе «подарок» по этому случаю!
– Черт! Первый раз… да ладно, чего уж теперь, я все понял, Юра, спасибо. Рву в полк.
Стрельцов бросил трубку, вернулся в спальню.
– Что-то случилось, Юра? – спросила Катя.
– Ничего, родная, меня в полк вызывают.
– Я тебе завтрак сделаю!
– Не надо! Кофе выпью, и все, а ты отдыхай.
– Тебя отправят на полигон?
– Не знаю. Может, отправят, может, нет.
– Но ты предупреди, если уедешь!
– Обязательно! Спи!
Стрельцов, поцеловав жену, быстро побрился, умылся, оделся и, как и Голубятников, вызвав такси, отправился в полк.
И Раневич после разговора с товарищем прошел в спальню снятой на сутки двухкомнатной квартиры, где в постели его ждала Оля. Та самая Оля, которую офицеры отбили у бандитов и которую полюбил молодой старший лейтенант. Впрочем, их чувства были взаимны. Более месяца они встречались от случая к случаю, как только у Раневича выпадала свободная минута. И эти встречи пролетали одним мгновением. И заканчивались прощанием у калитки дома, где девушка проживала вместе с престарелой бабушкой. Они хотели близости, любовь требовала свое, но им негде было провести вместе ночь. В общагу старший лейтенант привести Олю не мог. И Оля не могла пригласить в дом. Бабушка была строгих правил и говорила внучке: «Выйдешь замуж, тогда и милуйся с мужем, сколько влезет, а до этого блюди себя». И только вчера им удалось перехитрить бабулю, снять квартиру и наконец-то испытать то, чего так хотели влюбленные сердца. Близость принесла им неописуемое наслаждение. Молодые люди не спали всю ночь. И даже когда позвонил Стрельцов, они не спали, отдыхая, прижавшись друг к другу, строя планы на будущее.
– Это тебе звонили? – спросила Оля.
Виталий присел на край двуспальной кровати:
– Да, Оленька, мне!
– Кто?
Раневич улыбнулся:
– Ну не женщина же. Стрельцов! Помнишь, он был со мной у остановки? Тот, что пистолет выбил у бандита? А потом на переднем сиденье такси ехал?
– Припоминаю. А откуда он узнал номер телефона этой квартиры?
– Я ему дал, как только сняли хату. Понимаешь, у нас в любой момент могут объявить тревогу. И если я не дал бы номер, то как бы меня нашли?
– Понимаю! А что, у вас в полку объявили тревогу?
– Да, к сожалению. – Раневич вздохнул: – Отняли почти час! Когда теперь вновь вот так встретимся?
Ольга ответила решительно:
– Теперь мы будем – если, конечно, ты захочешь – жить у меня.
– А как же бабуля?
– Ты попросишь у нее благословения на свадьбу. А я скажу ей, что тебе просто негде жить, так как ваше общежитие якобы закрыли на ремонт. Или вообще ничего не буду говорить. Я взрослая женщина и имею право сама решать свою судьбу!
– Лучше попрошу благословения. Не надо огорчать бабулю. Она у тебя хорошая, добрая. Значит, ты принимаешь предложение стать моей женой?
– Да! Иначе разве стала бы говорить о благословении?
– Я очень люблю тебя и счастлив!
Он нагнулся к Ольге, ставшей этой ночью женщиной, поцеловал ее. Поднялся:
– Извини, но мне надо спешить.
– Я тоже пойду.
– Зачем? Отдохни еще, поспи. После обеда уйдешь. Я перед тем, как ехать к тебе, позвоню, проясню обстановку.
– Я провожу тебя!
Раневич поймал частника и в 7.10 был уже в полку.
Прибыв в батальон, Голубятников собрал заместителей и ротных. Майор Кувшинин доложил о проведенных мероприятиях по сигналу сбора и о том, что из штаба полка поступил приказ до особого распоряжения личному составу заниматься по обычному распорядку. Механики-водители возвращены в подразделение, батальон готовится к завтраку. Комбат заслушал других заместителей и командиров рот, доложивших, что все офицеры и прапорщики находятся на месте, с личным составом. В 7.50 позвонил дежурный по полку, объявил построение офицеров. В 7.55 командный состав полка выстроился у здания полкового штаба. Комбаты доложили начальнику штаба полка о том, что все офицеры и прапорщики прибыли в часть.