Дени спустилась со своей Серебрянки и отдала поводья рабу. Когда Дореа и Ирри устроили для нее подушки, она поискала взглядом своего брата. Визериса можно было бы заметить даже в противоположном конце людного зала, но ни серебряной головы брата, ни бледного лица, ни городских лохмотьев нигде не было видно. Она обратила взгляд к людным столам возле стен, где мужчины, чьи косы были даже короче их мужского признака, сидели на бахромчатых ковриках и плоских подушках у невысоких столов, но все лица были черноглазы и меднокожи. Она отыскала сира Джораха Мормонта в середине зала возле главного очага. Место это считалось почетным и даже весьма: дотракийцы ценили искусство рыцаря во владении мечом. Дени послала Чхику привести его к своему столу. Мормонт явился немедленно и опустился перед ней на одно колено.

– Кхалиси, – проговорил он, – приказывайте, повинуюсь.

Она хлопнула по набитой подушке из конской шкуры возле себя.

– Садись и поговори со мной.

– Вы оказываете мне честь. – Рыцарь уселся на подушку, скрестив ноги. Раб склонился перед ним, предлагая деревянное блюдо, полное спелых фиг. Сир Джорах взял одну и откусил половину.

– А где мой брат? – спросила Дени. – Он должен был прийти на пир.

– Я видел светлейшего государя этим утром, – сказал ей Мормонт. – Он говорил, что собирается на западный рынок, чтобы найти вина.

– Вина? – с явным недовольством в голосе повторила Дени. Визерис не мог переносить вкуса перебродившего молока, которое пили дотракийцы, она знала это; в эти дни брат частенько посещал базары, выпивая с торговцами, приводившими великие караваны с запада и востока. Похоже, он находил их общество более приятным.

– Вина, – подтвердил сир Джорах. – Потом он захотел нанять в свое войско кого-нибудь из наемников, охраняющих караваны.

Служанка положила перед ним пирог с кровью, и рыцарь обеими руками взял его.

– А это разумно? – спросила она. – У него нет золота, чтобы заплатить солдатам. Что, если они предадут его? – Провожатые караванов редко тревожили себя мыслями о чести, узурпатор, засевший в Королевской Гавани, хорошо заплатил бы им за голову брата. – Вам следовало бы пойти с ним, чтобы приглядеть за его безопасностью. Вы же присягнули ему!

– Мы находимся в Вейес Дотрак, – напомнил ей рыцарь. – Здесь никто не вправе обнажить клинок и пролить кровь.

– Но люди тем не менее умирают, – сказала она. – Так сказал мне Чхого. Некоторые из торговцев привозят с собой рослых евнухов, которые удавливают воров шелковой лентой. При этом кровь не проливается, и боги спокойны.

– Тогда будем надеяться, что ваш брат проявит достаточно мудрости и не будет ничего красть. – Сир Джорах стер жир со рта тыльной стороной ладони и пригнулся над столом. – Он намеревался забрать у вас драконьи яйца, но я предупредил, что отсеку ему руку, если он посмеет даже прикоснуться к ним.

На мгновение Дени почувствовала такое потрясение, что у нее даже не хватило слов.

– Мои яйца… но они же мои… их мне подарил магистр Иллирио, это подарок к свадьбе, но зачем они Визерису… это всего лишь только камни…

– Этим же словом можно назвать и рубины, алмазы и огненные опалы, принцесса… но драконьи яйца встречаются куда реже. Торговцы, с которыми он пьет, позволят отрезать свою мужественность даже за один из этих камней, ну а за три Визерис сможет нанять столько наемников, сколько ему потребуется.

Дени не знала, даже не подозревала об этом.

– Тогда он должен получить их. Ему незачем их красть. Ему нужно только попросить! Он мой брат… и мой истинный король.

– Да, он ваш брат, – согласился сир Джорах.

– Вы не понимаете, сир, – сказала она. – Мать моя умерла, давая мне жизнь, а отец и мой брат Рейегар погибли еще до того. Я не знала бы даже их имен, если бы их не назвал мне Визерис. Он у меня один. Единственный. Кроме него, у меня никого нет.

– Так было прежде, – сказал сир Джорах, – но теперь это не так, кхалиси. Вы теперь стали дотракийкой. В чреве вашем едет жеребец, который покроет весь мир. – Он поднял чашу, и раб наполнил ее перебродившим кобыльим молоком, кислым и полным комков.

Дени отмахнулась. Даже от запаха ее затошнило, и она не хотела рисковать, не хотела расставаться с кусками конского сердца, которое с таким трудом заставила себя съесть.

– Что это значит? – спросила она. – Что это за жеребец? Все кричат мне эти слова, но я не понимаю их смысла.

– Жеребец – это кхал кхалов, предсказанный в древнем пророчестве, дитя. Он объединит дотракийцев в единый кхаласар и приведет их к концам земли, так было обещано. Все люди мира покорятся ему.

– Ой, – сказала Дени тоненьким голосом. Рука ее погладила платье над раздувшимся животом. – А я назвала его Рейего…