– Какой-то лордик с Трезубца говорит, что люди твоего отца сожгли его замок, изнасиловали жену и перебили всех крестьян.

– На то война. – Тирион чуял здесь руку Грегора Клигана – или сира Амори Лорха, или квохорца, еще одного отцовского пса. – Чего он хочет от Джоффри?

– Новых крестьян. Рассыпается в уверениях своей преданности престолу и просит возместить ущерб.

– Я приму его завтра. – Речной лорд – в самом ли деле он предан или говорит так с горя – может пригодиться. – Пригляди, чтобы его хорошо устроили и накормили горячим. Пошли ему также новую пару сапог – хороших – в дар от короля Джоффри. – Щедрый жест никогда не повредит.

Бронн коротко кивнул.

– Еще тебя добивается целая свора булочников, мясников и зеленщиков.

– Я уже сказал им, что ничего не могу им дать. – Провизия поступала в Королевскую Гавань тонкой струйкой, да и в основном предназначалась для замка и гарнизона. Цены на овощи, коренья, муку и фрукты достигли головокружительной высоты, и Тириону даже думать не хотелось о том, какое мясо варится в котлах харчевен Блошиного Конца. Лучше уж рыба. У них еще оставалась река и море… пока лорд Станнис не вышел в плавание.

– Они просят защиты. Прошлой ночью одного пекаря зажарили в его собственной печи, обвинив в том, что он слишком много заламывал за хлеб.

– А он заламывал?

– Его уж теперь не спросишь.

– Надеюсь, его не съели?

– Насколько я слышал, нет.

– Следующего съедят, – мрачно посулил Тирион. – Я и так защищаю их как могу. Золотые плащи…

– Торговцы уверяют, что в толпе, убившей булочника, были и золотые плащи. Просители требуют встречи с самим королем.

– Ну и дураки. – Тирион отослал бы их со словами сожаления, племянник прогонит их кнутами и копьями. Тириону даже хотелось допустить их к королю… но он не смел. Рано или поздно враг подступит к Королевской Гавани – не один, так другой, – вовсе ни к чему заводить предателей внутри городских стен. – Скажи им, что король Джоффри разделяет их опасения и сделает для них все возможное.

– Им нужен хлеб, а не посулы.

– Если я дам им хлеб сегодня, завтра они придут к воротам и запросят вдвое больше. Кто там еще?

– Черный брат со Стены. Стюард говорит, он привез с собой мертвую руку в склянке.

– Удивляюсь, как это ее никто не съел. Его, пожалуй, надо повидать. Это, случаем, не Йорен?

– Нет. Какой-то рыцарь, Торне.

– Сир Аллистер? – Из всех черных братьев, кого он видел на Стене, сир Аллистер Торне пришелся Тириону по вкусу менее всего. Озлобленный, низкий человек, придающий слишком большое значение собственной персоне. – Нет, мне что-то пока не хочется видеть сира Аллистера. Найди ему каморку, где тростник не меняли уже с год, и пусть его рука погниет еще немного.

Бронн прыснул и пошел своей дорогой, а Тирион начал взбираться по лестнице. Ковыляя через внешний двор, он услышал, как поднимают решетку. У ворот ждала его сестра с большим отрядом.

На своем белом скакуне она возвышалась над ним – богиня в зеленом наряде.

– Здравствуй, брат, – не слишком приветливо сказала она. Королева осталась недовольна тем, как он разделался с Яносом Флинтом.

– Ваше величество, – учтиво поклонился Тирион. – Ты сегодня прелестна. – Серсея была в золотой короне и горностаевом плаще. В ее свиту входили сир Борос Блаунт из Королевской Гвардии – в белой чешуйчатой броне и хмурый, как обычно; сир Бейлон Сванн, с луком на отделанном серебром седле; лорд Джайлз Росби, кашляющий пуще обыкновенного; Галлин-пиромант из Гильдии Алхимиков и новый фаворит королевы, ее кузен сир Лансель Ланнистер, бывший оруженосцем у ее покойного мужа и произведенный в рыцари по настоянию вдовы. Охрану составляли Виларр и двадцать его гвардейцев. – Куда это ты собралась?

– Я объезжаю городские ворота, чтобы осмотреть новые скорпионы и огнеметные машины. Должен же кто-то проявить заботу о городской обороне, раз ты к этому безразличен. – Ясный зеленый взор Серсеи был прекрасен, даже когда выражал презрение. – Меня уведомили, что Ренли Баратеон вышел из Хайгардена. Он идет по Дороге Роз со всем своим войском.

– Мне Варис сказал то же самое.

– Он может быть здесь к полнолунию.

– Нет, если будет двигаться столь же неспешно, – заверил ее Тирион. – Он каждую ночь пирует в каком-нибудь замке и устраивает ассамблею на каждом перекрестке.

– И каждый день к нему собирается все больше знамен. Говорят, в его войске уже сто тысяч человек.

– Ну, это вряд ли.

– За ним стоят Штормовой Предел и Хайгарден, дурак ты этакий. Все знаменосцы Тирелла, кроме Редвинов, да и за них меня надо благодарить. Пока побитые оспой двойняшки остаются в моих руках, лорд Пакстер будет сидеть в Бору и радоваться, что можно не лезть в драку.

– Жаль, что ты и Рыцаря Цветов не зажала в своем прелестном кулачке. Но у Ренли есть и другие заботы помимо нас. Наш отец в Харренхолле, Робб Старк в Риверране… на его месте я вел бы себя почти так же. Шел бы вперед потихоньку, выставлял бы напоказ свою силу, наблюдал и выжидал. Пусть мои соперники воюют – мне спешить некуда. Если Старк нас побьет, весь юг упадет в руки Ренли, точно плод с ветви, и это без единой потери. Ну а если выйдет по-иному, он обрушится на нас, не дав собраться с силами…

Серсею это не успокоило.

– Я хочу, чтобы ты заставил отца прийти с армией в Королевскую Гавань.

«Где этой армии делать совершенно нечего – разве что внушать тебе чувство безопасности».

– Когда это я мог заставить отца сделать то или иное?

– Ну а когда ты намерен освободить Джейме? Он стоит сотни таких, как ты.

– Только не говори об этом леди Старк, – криво усмехнулся Тирион. – У нас нет на обмен сотни таких, как я.

– Отец, должно быть, ума лишился, посылая сюда тебя. Пользы от тебя никакой – один вред. – Серсея тряхнула поводьями, повернула коня и рысью выехала за ворота в струящемся позади горностаевом плаще, а свита последовала за ней.