— Извините, что позволяю себе вас перебить, но вы сказали, «когда ему в руки попадала...»? Вы храните модели?

— Нет, сэр, не модели, а настоящие вещи. Много устаревшего оружия нам передает армия, и частные коллекционеры с нами делятся.

Может быть, стоит взглянуть на эту старую машинку? Это может что-то прояснить в интересе Мак-Каллоха, да и Драйер будет счастлив ее показать.

— Он вообще-то не для общего обозрения, — объяснял Драйер, отпирая дверь и ведя Троя в темный подвал здания. Там пахло пылью и ружейным маслом. — Мы готовим экспозиции для музеев и выставок, когда нам отпускают на это средства. Ну, конечно, только дубликаты. Некоторых видов оружия у нас несколько экземпляров, а лучшие образцы мы сохраняем. Сюда, пожалуйста.

В темноту уходили шеренги металлических коробок. На полках таблички, которые Драйер внимательно разглядывал. Около одной из них он остановился.

— Вот он. Сейчас я его разверну.

С этими словами он вынул из коробки брезентовый сверток и осторожно развернул. Оружие в свертке было покрыто толстым слоем смазки. Драйер повернул автомат в руках.

— Нет, не этот. — Он аккуратно завернул ткань обратно. — Это интересная модификация, с глушителем, применялась во время Корейской войны...

Драйер неожиданно замолчал, вынув из коробки кусок брезента, потом уронил его обратно. Пошарив в темноте коробки, он отступил на шаг.

— Что случилось? — спросил Трой.

— Не понимаю. Я сам его сюда положил. Даже помню как. Но его нет. Как это может быть?

В самом деле, как? Мак-Каллох, конечно. Только зачем? Тайны, тайны... Что могло значить последнее открытие?

Приятно, когда благословенная осень золотит и багрянит листья, выехать из города по шоссе, проходящему мимо мемориала Джорджа Вашингтона. Внизу, в крутых лесистых берегах, вьется река, и пейзаж успокаивает и навевает мысли... если только миновал час пик и шоссе не забито намертво пресловутым столичным потоком машин. Сейчас, однако, в этот послеполуденный час, поток несколько иссяк, и Трой мог не думать о дороге. Он ехал от Смитсоновского института, глубоко погрузившись в тревожные мысли. Зацепиться не за что. Неожиданно для себя он обнаружил, что едет к Пентагону. Там тоже нет ответов. На следующей развилке он свернул в противоположную сторону, к северу.

Интуиция подсказывала, что все кусочки мозаики уже собраны. Но картинка не складывалась. Как увязать в одно целое золото и убийства, да еще прицепить к ним синьки и оружие из музея? Они, конечно, связаны, но как? И, конечно, ключевой камешек — машина времени. Все странности Мак-Каллоха начались с его приходом в проект «Гномен». Его там что-то заинтересовало, и он начал думать, ходить в музей — а потом покупать золото. Явно так. Значит, ответ надо искать в лаборатории, а именно — проследить за всеми движениями Мак-Каллоха с момента его назначения. И начать надо сейчас.

Трой нажал на газ и поехал на предельно разрешенной скорости, сворачивая на развязку с Окружной дорогой. В лаборатории он заглянул в службу безопасности. Почты не было. Он хотел было поговорить с директором, но передумал. Роксана уже помогла ему, чем могла. А то, что заинтересовало Мак-Каллоха, находилось в лаборатории номер девять. Туда Трой и направился.

Боб Клейман сидел за столом, глядя в пространство поверх чашки остывшего кофе. Он повернулся на звук двери:

— Умер? Убит? Вот прямо так и убит? У меня в голове не укладывается, да, трудно поверить, честно говоря... Мы же с ним работали тут еще в пятницу вечером. Может, еще можно было что-то сделать?

— Да нет, Боб. Когда мы нашли тело, было поздно. К тому времени он уже был мертв.

— А если раньше? Если бы я сначала позвонил в полицию, вместо того чтобы шляться тут и груши околачивать...

— Не грызи себя, Боб. Он умер где-то в субботу, так что в понедельник ты ничего не мог сделать. Однако кое в чем ты еще можешь помочь.

— Ты что имеешь в виду? — Боб глотнул холодного кофе, скривился и отодвинул чашку.

— Ты бы мог помочь мне найти убийцу. Полиция уверена, что знает убийцу.

— Правда? В газетах ничего не писали.

— Это пока не для публики. Смерть Харпера — часть гораздо более важного дела, и оно засекречено по высшей категории. Я имею в виду исчезновение полковника Мак-Каллоха.

— Тайна, которая, извини меня, не стоит возни. Если Старый Брюзга исчез, то, ей-богу, никто о нем скучать не будет.

— Даже если он убил Харпера?

— А это он? — Клейман повернулся вместе со стулом. — Он и есть тот момзер, который убил Алана Харпера?