Как ни странно, я считаю себя настоящим лидером, хотя не занимаю никакой ответственной должности, работаю сама по себе и отвечаю только за себя, никем не руковожу и никому не подчиняюсь. И все-таки я лидер, я в этом убеждена! И это не голословное утверждение, вся моя жизнь служит подтверждением моим словам.

Вообще-то, если честно, то в детстве ничего не предвещало того, что я стану лидером, лидерских качеств я не проявляла, была милым, застенчивым ребенком, слушалась родителей (правда, они никогда не принуждали меня делать что-либо против моей воли, не давили на меня!).

Однако даже в столь юном возрасте я предпочитала работать самостоятельно, мне не нравилось, когда мною активно руководили, вмешивались в процесс моего труда, приказывали мне что-то. Меня раздражали глупые советы. И все же я довольно легко приспосабливалась к любому коллективу, потому что умела сглаживать острые углы, старалась всех понять и никогда не шла на открытый конфликт. У меня было много друзей, которые искренне любили меня, но враги у меня тоже были. В принципе, и сейчас все точно так же.

Класса до третьего мне удавалось всеми правдами и неправдами избегать ответственных должностей. Мне нравилось делать то, что у меня хорошо получалось, – рисовать, например. Однако если ты отличник и обладаешь хоть каким-нибудь талантом, то в школе ты ни за что не отвертишься от какой-нибудь «общественной нагрузки». Вот и мне пришлось стать сначала главным редактором классной стенгазеты, что было не так уж плохо, поскольку я была сама себе начальником и подчиненным и рисовала всю газету сама, от и до. Но потом положение изменилось: в третьем классе меня назначили командиром отряда. Я была общительной девочкой, училась лучше всех в классе, и поэтому у меня никто даже не спросил, хочу ли я быть этим самым командиром. И я стала, если можно так выразиться, лидером поневоле.

Помню, как все это выглядело на практике: я должна была красиво маршировать впереди всего класса и звонким голосом выкрикивать речевку. Ну, это-то у меня получалось неплохо, класс покорно повторял за мной нужные слова, на школьных смотрах и всяких сборах мы довольно слаженно пели песенки. Но плохо было то, что я должна была следить за поведением своих «подчиненных», а им нужно было отчитываться передо мною во всех своих поступках. Мне это страшно не нравилось, я совершенно не желала заниматься такими делами! Видимо, в то время я не была готова к столь большой ответственности. По крайней мере, я ее не хотела.

А еще я помню, что тогда же, в третьем классе, мне приходилось регулярно, каждую неделю по средам ходить на заседания совета дружины. Это была одна из моих обязанностей как командира отряда. Я до сих пор терпеть не могу всяческие сборища, от которых нет ни малейшего толку! Я покорно сидела на всех этих совещаниях и отчетливо понимала, что здесь просто толчется вода в ступе. Кстати, это воспоминание настолько сильно запало мне в душу, что, повзрослев и став начальником, я отказалась от подобных мероприятий, заменив их на удобные и полезные «рабочие пятиминутки». Наверное, хотя бы для этого стоило помучиться на собраниях совета дружины!

Но слава богу, в четвертом классе меня избавили от ненавистной должности командира отряда. Видимо, я плохо справлялась со своими обязанностями, делала это с явной неохотой, без энтузиазма. На какое-то время меня оставили в покое, и я больше не была формальным лидером. Была ли я лидером неформальным? Мне трудно судить об этом, но, скорее всего, нет. В классе у меня была одна подруга, а больше мне никто не нравился, я совершенно не интересовалась делами класса, мне были безразличны школьные мероприятия (в чем меня не раз упрекала классная руководительница!). Вероятнее всего, в те времена я не проявляла свои лидерские качества потому, что мне это было не нужно.

С третьего по восьмой класс я занималась спортивной гимнастикой, и, разумеется, в школе знали об этом и не могли не пользоваться этим обстоятельством. Чуть какой праздник в школе – я выступаю перед классами, показываю различные трюки, кручу колеса, прыгаю сальто и сажусь на шпагаты. Если надо было ехать на какие-нибудь спортивные соревнования, то опять-таки посылали меня. В общем-то я была не против, потому что я ведь хорошо умела делать это и мне было не трудно проявить свое умение на практике. Все это я делала не ради славы, просто не видела повода отказать тем, кто меня просил об услуге. Мне, если честно, вообще сложно отказывать людям, если я легко могу сделать то, о чем меня просят. И сейчас дело обстоит так же.

Как правило, после школьных праздников, на которых я выступала со своими гимнастическими номерами, меня все узнавали, здоровались со мной, называли по имени, хотя я сама никого не знала. Конечно, мне было это приятно, но это не значит, что слава стала для меня целью. Иногда моя популярность меня даже утомляла, потому что я все еще была стеснительной, в те времена я еще не справилась с этой чертой своего характера. Но как ни странно, при всей своей застенчивости внимание со стороны окружающих я воспринимала как нечто нормальное, естественное, оно меня не пугало. Ведь я же не применяла никаких уловок для того, чтобы достичь славы, я просто делала то, что я хорошо умею делать и что мне нравится.