В принципе, гастрольная поездка опытного коллектива (а большинство коллективов являются опытными) — довольно рутинный процесс. Некоторые отличия от общегражданских поездок связаны, главным образом, с тем, что почти у всех, кроме чемодана, есть и музыкальные инструменты. Приятное (для них в первую очередь) исключение представляют арфистка с пианисткой да контрабасисты, у которых с собой только смычки. Ну и ударники в какой-то степени.

Паспорт для инструментов

Некоторые сложности возникают при прохождении таможни у струнников: они должны предъявить не только свой паспорт, но и паспорт на инструмент и смычок, который, по крайней мере в Москве, оформляется и выдается музеем им. Глинки. В этот документ вписана фамилия владельца и вклеена фотография инструмента с описанием его особенностей, подписью эксперта и печатью. Смысл паспорта состоит в том, чтобы вывезен и ввезен обратно был один и тот же инструмент. Этот порядок появился весной 1987 года после громкого дела о контрабанде скрипок. За границу вывозились редкие дорогие инструменты под видом дешевых, а обратно ввозилось что-то не самое дорогое, выдаваемое за тот же самый инструмент.

И теперь таможенник сосредоточенно сравнивает годовые кольца на паспорте и альте. После чего ставит в паспорте печать. При возвращении домой процедура повторяется. С каждой поездкой количество печатей в паспорте увеличивается на две штуки, и через какое-то время на лицах струнников начинает появляться тоскливое выражение, которое означает, что места для таможенных печатей почти не осталось и скоро снова придется угрохать уйму времени, чтобы сделать для инструмента новый паспорт.

Для виолончелей в самолет покупают отдельные места, остальные инструменты виртуозно распихиваются по полкам. (Кстати, раньше виолончелям тоже давали в самолете поесть — ну раз билет куплен. И это с благодарностью принималось вечно голодными исполнителями на медных духовых.)

Организация гастролей — это очень серьезная штука, но она уже отшлифована настолько, что еще до их начала известно не только расселение в гостиницах, но и место в автобусе во время внутренних переездов. А хорошо организованный и дружный коллектив вообще способен на чудеса. По крайней мере при высадке оркестра из поезда в Китае на станции, где он стоял всего три минуты, все было организовано так, что шестьдесят человек в течение ста двадцати секунд с инструментами и чемоданами оказались на перроне. С опережением графика. (Это очень просто. Незадолго до прибытия поезда все вещи и инструменты равномерно распределяются у окон вагона. После остановки поезда вылетает группа ребят, которые принимают передаваемое из окон. В это время из вагона спокойно выходят дамы. Обычная спецоперация — ничего экстраординарного.)

С вашего позволения, пару слов об уважении к музыкантам…

Конечно, всяко бывает, но хотелось бы напомнить, что Берлинский филармонический оркестр — тот самый, который мы знаем как оркестр фон Бюлова, Никиша, Фуртвенглера и Караяна, — возник тогда, когда в 1882 году пятьдесят четыре из семидесяти музыкантов поддерживаемого императорским двором оркестра в Берлине покинули его в знак протеста против того, что их собирались отправить на гастроли в Варшаву в вагоне 4-го класса. И организовали новый.

Это перелеты, переезды, это концерт, который может закончиться в полночь, а потом триста километров до следующего города. Или спектакль, а выезд из гостиницы в аэропорт в половине третьего ночи. Это когда чемодан распаковывать бессмысленно, потому что в этом отеле ты успеешь только выспаться и почистить зубы.

Зато тебе не надо принимать никаких решений: до конца гастролей все уже расписано. Не надо разруливать накладки с халтурами и работами, не надо гулять с собакой, не надо делать уроки с ребенком, не надо сломя голову куда-то бежать и решать какие-то проблемы, вызывать сантехника или ехать в автомастерскую. Даже по магазинам бегать не надо — это уже практически лишено смысла. Только если для удовольствия.

На твою долю остаются впечатления, воспоминания и фотографии. Разве плохо?

Да… Тут есть некоторая проблема.

Дело в том, что отношения дирижера и оркестрантов часто строятся несколько антагонистическим образом с поправкой на особенности субординации. Что по здравом размышлении может показаться странным, потому что они вместе делают одно и то же общее дело, к тому же относящееся к духовной сфере. Изредка даже к высокодуховной, если повезет обеим сторонам.

Проблема и особенность дирижерской профессии отчасти заключается в том, что в ней дистанция между самозванцем и профессионалом велика как нигде. Но при этом не всегда очевидна слушателю.

Но поскольку эта книга посвящена хорошим музыкантам, то и дирижеры у нас тоже будут хорошие.

Мастер-класс Геннадия Николаевича Рождественнского.

Дирижерский мастер-класс — штука довольно интересная. Приезжает известный маэстро — в нашем случае это были такие мастера, как Г. Рождественский, В. Понькин и Й. Панула — замечательный финский дирижер и педагог. Они привозят с собой учеников — будущих дирижеров с полным набором хорошо знакомых дирижерских недостатков. В дальнейшем в дополнение к этому у многих из них разовьется и скверный характер.