Перспектива показывать это письмо Воителю совсем не радовала его, и на мгновение Малогарст задумался, нельзя ли проигнорировать послание и сделать вид, что оно никогда не попадало в его руки. Но он не дослужился бы до высокого положения советника Воителя, если бы осмелился ограждать своего патрона от неприятных известий. Малогарст вздохнул; слова любого льстивого чиновника в эти дни несут в себе частицу могущества Императора, и, как ни хотелось бы, послание невозможно оставить без внимания.

Воитель наверняка не согласится на это предложение, но Малогарст обязан показать ему блокнот. Преодолев момент слабости, он повернулся и захромал по стратегической палубе к личным покоям Хоруса. Он решил оставить послание на столе, где Воитель сам найдет его, когда придет время.

Дверь личных покоев плавно скользнула в сторону и открыла вход в уютное полутемное помещение.

Малогарст любил бывать в этих уединенных апартаментах, их прохладный воздух облегчал зуд воспаленной кожи и боль в искривленном позвоночнике. Тишину покоев нарушало лишь хриплое дыхание, вырывавшееся из его собственной груди, — исковерканный позвоночник выгнулся вперед и давил на легкие.

Шаркающей походкой он обошел большой гладкий овальный стол, направляясь к креслу, где обычно сидел Воитель.

«Давненько здесь не собирались члены Морниваля», — подумал Малогарст.

— Добрый вечер, Мал, — раздался из полумрака печальный и усталый голос.

Выронив блокнот, Малогарст изумленно повернулся на голос, готовый сделать выговор любому, кто посмел вторгнуться в личные покои Воителя. Через мгновение он всмотрелся в тень, узнал знакомые черты командира, освещенные слабым красноватым сиянием латного воротника, и расслабился.

Воитель в полном боевом облачении сидел в темной части комнаты, упершись локтями в колени и опустив голову на сцепленные ладони.

— Мой господин, — произнес Малогарст. — Что-то случилось?

Хорус, глядя в мозаичный пол, потер ладонями гладко выбритый череп. Его благородное смуглое лицо с широко расставленными глазами оставалось в тени, и Малогарст терпеливо дожидался ответа Воителя.

— Я уже и сам не знаю, Мал, — сказал Хорус. При этих словах Малогарст ощутил, как по его изувеченному позвоночнику пробежала дрожь. Невозможно было даже вообразить, чтобы Воитель чего-то не знал.

— Ты мне доверяешь? — неожиданно спросил Хорус.

— Конечно, сэр, — незамедлительно ответил Малогарст.

— В таком случае, что ты собирался оставить на столе, не осмеливаясь отдать лично в руки? — спросил Хорус, подходя к столу и поднимая электронный блокнот.

Малогарст смутился.

— Еще одна совершенно бесполезная для вас обуза, мой господин. Послание от летописца с Терры, по-видимому обладающей связями в высшем обществе. За нее ходатайствует Сигиллайт.

— Петронелла Вивар из рода Карпинус, — вслух прочитал Хорус. — Я знаком с этим семейством. Ее предки вели хроники возвышения моего отца еще до эпохи Объединения.

— Но то, что она требует, — заметил Малогарст, — просто смешно.

— Разве, Малогарст? Неужели я настолько незначительная фигура, что не заслуживаю личного летописца?

Малогарст был потрясен.

— Сэр, о чем вы говорите? Вы — Воитель, избранный Императором, возлюбленным всеми, его заместитель в этом предприятии. Летописцы этой флотилии запечатлевают каждый факт, свидетелями которого они являются, но без вас они ничего собой не представляют. Без вас все это не имеет смысла. Вы вознеслись выше всех людей.

— Выше всех, — с усмешкой повторил Хорус. — Мне это нравится. Больше всего я хотел возглавить Великий Крестовый Поход и выполнить работу, порученную мне отцом.

— Вы являетесь примером для всех нас, — не без гордости продолжал Малогарст.

— Мне кажется, это большее, чего человек может достичь в своей жизни, — кивнул Хорус. — Стать примером, а после смерти послужить вдохновителем для историков. Возможно, она поможет мне справиться с этой задачей.

— После смерти? Сэр, вы — бог среди людей, бессмертный и возлюбленный всеми…

— Я знаю! — вскричал Хорус, и Малогарст невольно отшатнулся, увидев, как мгновенно вскипел неудержимый гнев. — Конечно, Император не стал бы создавать такого, как я, обладающего бесчисленными способностями, но ограниченного сроком одной жизни! Ты прав, Мал, и Эреб тоже прав. Мой отец создал меня для бессмертия, и Галактика должна знать мое имя. Я хочу, чтобы оно еще десять тысяч лет звучало по всей Вселенной!