Т. е., проводились игры на картах в каком-то виртуальном мире. Что при переносе в реальный – на 100 % должно было привести к поражению и катастрофе, ведь в реальности войска, не имеющие реальных сил и резервов, должны проиграть.

«3) Теперь при анализе совершившихся событий стало ясно, что отдельные работники Генерального штаба, зная, что в первый период войны превосходство в реальных силах будет на стороне Германии, почему-то проводили и разрабатывали главным образом наступательные операциии только в последнее время (в конце мая 1941 г.) провели игру по прикрытию границы, тогда как нужно было на первый период войны, с учётом внезапности нападения, разработать и оборонительные операции».

А это уже прямое обвинение ГШ в том, что вместо активной обороны, предусмотренной в «Соображениях…» Шапошникова от октября 1940 года, Генштаб Жукова готовил всеобщее немедленное контрнаступление на вторгшегося врага. И может, в мае (после совещания командования округов в кабинете Сталина 24 мая) и «провели игру по прикрытию границы», но в реальности Жуков и Тимошенко в первые же дни войны именно и пытались устроить всеобщее наступление. И общее размещение войск и складов также должно было как раз этому «способствовать».

« 4) Военный совет округа предлагал:

а) усилить фланги округа с севера – гродненское направление, и с юга – брестское направление. С этим в течение 6–7 месяцев не соглашались, и только в последнее время было разрешено вывести на гродненское направление 56-ю и 85-ю стрелковые дивизии (сд) и на брестское – 75-ю сд, а позже и 113-ю сд. Эти дивизии были на своих местах в конце мая – начале июня;

б) …усилить фланги округа долговременными сооружениями, построив дополнительно на правом и левом флангах ряд узлов обороны. Эти предложения отвергались, и только в 10-х числах июня было разрешено дополнительно построить два узла обороны. <…>

5) Когда обстановка стала напряжённее, было приказано все части, находящиеся в Восточной Белоруссии, двинуть к границе. Это правильно. Но, несмотря на наши просьбы, чтобы ускорить сосредоточение дивизий из Смоленска, Могилева, Гомеля и Вязьмы, произвести переброску их по железной дороге, в этом было отказано. Дивизии шли походным порядком, и только незначительная их часть подавалась по железным дорогам. Это опять задержало сосредоточение войск.

…Вот кратко те вопросы, которые я считал необходимым доложить. Повторяю: по всем этим вопросам имеются документы в Генштабе…»

(Красная звезда, 2006 г., 17 июня, «Тот самый первый день…», М. Мягков, заведующий Центром истории войн и геополитики Института всеобщей истории РАН, кандидат исторических наук http:// www.redstar.ru/2006/06/17_06/6_01.html).

Справедливости ради стоит сказать, что ночные пешие переходы после 10–15 июня в сторону границы конечно же были обусловлены мерами секретности и маскировки, и чтобы не дать Германии повода заявлять протесты в связи с перемещениями Советских войск (что она и сделала по факту перемещения армии из ЗабВО). Однако после 18 июня, когда приграничным дивизиям ставилась чёткая задача закончить все перемещения к 24.00 21 июня, выдвижение и глубинных дивизий должны были ускорить, чтобы и их выход «в районы, предусмотренные планом прикрытия», также был закончен раньше (скажем так: это как минимум просто логично)!

На «вопрос № 2» по Белоруссии в ВИЖ приведены ответы только от 4-х генералов.

Вот что показал генерал-майор Б. А. Фомин, бывший заместитель начальника оперативного отдела штаба ЗапОВО (начальником оперотдела ЗапОВО был генерал-майор И. И. Семенов, в 1943-м ставший начальником оперуправления Калининского фронта, с сентября 1944 г. – генерал-лейтенант, с февраля 1944 г. по май 1945 г. командовал 11-й гвардейской армией):

« Генерал-майор Б. А. Фомин (бывший заместитель начальника оперативного отдела штаба ЗапОВО). „Дивизии начали передислокацию в приграничные районы походным порядком в апреле – мае 1941 года.Артиллерия на мехтяге и склады НЗ перевозились по железной дороге. Перемещались следующие соединения: 85-я стрелковая дивизия – в районы западнее Гродно, 21-й стрелковый корпус – из Витебска северо-западнее и севернее Лиды, 49-я и 113-я стрелковые дивизии – западнее Беловежской пущи, 75-я – из Мозыря в район Малориты, 42– я – из Березы-Картузской в Брест и севернее”».

Дивизии, дислоцированные в Бресте, должны были занимать оборону вокруг Бреста, и одна из них – это как раз 42-я СД.

« В середине июня управлению 47-го стрелкового корпуса было приказано к 21–23 июня выдвинутьсяпо железной дороге в район Обуз-Лесны. Одновременно 55-я (Слуцк), 121-я (Бобруйск), 143-я (Гомель) стрелковые дивизии комбинированным маршем проследовали туда же, а 50-я стрелковая дивизия из Витебска – в район Гайновки.

До начала боевых действий войскам запрещалось занимать оборону в своих полосах вдоль госграницы.

К началу авиационного удара (в 3 ч 50 мин. 22 июня) и артподготовки (в 4 ч 22 июня) противника успели развернуться и занять оборону госграницы: в 3-й армии – управление 4 СК, 27 и 56 СД; в 10-й – управление 1 и 5 СК, 2, 8, 13 и 86 СД; в 4-й – 6 и 75 СД. В процессе выдвижения подверглись нападению: в 3-й армии – 85 СД, в 4-й – 42 СД.

5 июня 1952 года»

(Ответы остальных рассмотрим чуть позже, в ответе на «вопрос № 3»).