Пит чертыхается, а я смеюсь и исчезаю.

Полшестого:

Беп приходит, чтобы подарить нам вечер свободы. И тогда у нас сразу все приходит в движение. Сначала я ненадолго иду с Беп наверх, и мы обычно раньше всех угощаем ее нашим вечерним десертом.

Не успеет Беп сесть, как мефроу ван П. начинает перечислять свои просьбы, и то и дело слышишь: «Ах, Беп, мне хотелось бы…» Беп подмигивает мне: мефроу никогда не упустит никого, кто поднимается к нам, чтобы не поведать своих желаний. И это, конечно, одна из причин, почему навещают нас в общем-то без особой охоты.

Без четверти шесть:

Беп уходит. Я спускаюсь двумя этажами ниже. Сначала на кухню, потом в кабинет директора и, наконец, к угольной клети — открыть дверцу, чтобы дать Муши поохотиться на мышей.

После долгой инспекции я бросаю якорь в апартаментах Кюглера.

Ван П. заглядывает во все папки и ящики в поисках сегодняшней почты; Пит берет ключ от склада и уносит Моффи; Пим оттаскивает наверх пишущие машинки; Марго ищет спокойное местечко, чтобы заняться конторской работой; мефроу ван П. ставит на газовую плиту чайник с водой; мама спускается по лестнице с кастрюлей картошки; каждый знает, что ему делать.

Но вот Петер возвращается со склада. Его первый вопрос — а где же хлеб? Оказывается, о нем позабыли. Петер, стараясь занимать как можно меньше места, на четвереньках ползет в переднюю часть конторы к стальному шкафу, хватает хлеб и возвращается, вернее, хочет вернуться, но прежде, чем он осознает, что случилось, Муши прыгает через него и залезает под письменный стол.

Пит озирается. Ага, он увидел кота! Пит снова ползет в контору и хватает кота за хвост. Муши фыркает, Пит охает. И что же? Муши сидит на подоконнике и вылизывает себя, довольный, что ускользнул. Тогда Пит прибегает к последнему средству и приманивает кота кусочком хлеба. Тот подходит, и дверь сразу же закрывают.

А я себе стою и смотрю на них через щелку.

Менеер ван П. в ярости хлопает дверью. Мы с Марго переглядываемся с одной и той же мыслью: он опять-таки завелся из-за очередной глупости Кюглера, а о фирме «Кег», что рядом, вовсе не думает.

Снова слышатся шаги в коридоре. Появляется Пф., с видом хозяина подходит к окну, принюхивается… перхает, чихает, кашляет — перец, опять ему не везет. Он направляется в главную часть конторы. Но шторы затемнения подняты, значит, никакой почтовой бумаги на сей раз ему не будет. И он удаляется с сердитым лицом.

Мы с Марго опять переглядываемся. «Завтра любовное послание его супруге будет страничкой меньше», — шепчет она. Я согласно киваю.

Мы продолжаем свою работу. Доносится слоновый топот по лестнице; это Пф. ищет утешения в самом надежном месте.

Мы вновь за работой. Тук-тук-тук! Постучали три раза, время ужинать!

Каатье — девочка по соседству, и когда я смотрю в окно, то в хорошую погоду вижу, как она играет в саду.

Каатье носит бархатное бордовое платье по воскресеньям и хлопчатобумажное всю остальную неделю, у нее льняные волосы с двумя мышиными хвостиками и светло-голубые глаза.

У Каатье симпатичная мама, а папы нет; мать ее уборщица, ее целыми днями не бывает дома, она наводит лоск в чужих квартирах, а вечером стирает белье для «своих» хозяек. В одиннадцать часов она все еще выбивает ковры и рядами развешивает на веревках белье.

У Каатье шесть братьев и сестер. И среди них одна маленькая плакса, которая цепляется за подол одиннадцатилетней сестры, когда мать кричит: «Пора спать!»

У Каатье есть котенок, похожий на мавра — такой он черный; она нежно заботится о своей киске: каждый вечер, перед сном, можно слышать ее «кис-кис-кис… к-а-тье [10] , к-а-тье!». Отсюда и имя Каатье; может, эта девочка вовсе и не Каатье, но это имя так к ней подходит!

У Каатье два кролика: один белый, другой коричневый. Хоп, хоп — прыгают они кругами по травке, под лестницей, к порогу ее квартиры.

Иногда Каатье ведет себя дерзко, как все дети, но обычно только когда ссорится со своими братишками. Ух, до чего же она тогда становится злющая: бьет их, пинает ногами, кусается, — но такое длится недолго. Братья побаиваются ее, знают, что она сильнее.

— Каатье, сходи в лавку! — кричит ей мать. Девочка быстро зажимает уши, потом она с чистой совестью скажет матери, что ничего не слыхала. Она терпеть не может ходить за покупками. Покупки не стоят того, чтобы из-за них врать, а она и не врет, это видно по ее голубым глазам.

Одному из ее братьев шестнадцать лет, он уже младший приказчик и поэтому ведет себя как хозяин. Своим братьям он — за отца, Каатье и слова Питу сказать не может, потому что парень он грубый, а Каатье знает на собственном опыте, что, если она его слушается, он время от времени дает ей конфетку. И Каатье, и другие сестры очень любят конфетки.