Это выражение понравилось ему куда больше.

Теперь волосы были убраны во что-то вроде узла и прихвачены одним из элементов лего. Длинные шелковистые пряди буйно вились вокруг лица. Свитер куда-то делся, перед сарафана чем-то заляпан, а лицо больше не было безмятежным и спокойным.

Она смеялась. Они с Тоби были на кухне, считали корзиночки на подносе, старательно загибая пальцы. Один взгляд на парочку – и напряжение ушло.

– Простите. Я опоздал.

– Несчастный случай? – спросила она озабоченно.

– Шестнадцатилетняя девочка сделала пирсинг языка, и дело кончилось абсцессом. Она ничего не говорила родителям и терпела три дня, пока язык не распух настолько, что закрыл дыхательное горло.

– О Боже!

– Ничего. Все обошлось. Хороший урок, но обошлось.

– Вот это да! Значит, мой день по сравнению с вашим – просто пирожное. Вернее, шоколадная корзиночка.

Она показала на поднос.

– Пришлось печь две партии. Но о первой мы говорить не желаем.

Тоби хихикнул и покачал головой.

– Вы сами их испекли? – почтительно пробормотал Джош.

– Да. Пожертвовав вашей кухней.

Кухня и в самом деле выглядела так, словно в ней взорвалась бомба. В раковине громоздилась посуда, все перемазано шоколадом.

– Что же, по крайней мере хоть все живы, – заметил он.

– Ну, если таково ваше мнение…

– А вы благоухаете, как шоколадное пирожное, – улыбнулся он.

В кухню въехала Анна, уткнувшаяся в лежавшую на коленях книгу.

– Нашла! Фотографии Джоша-первокурсника! – объявила она. – Он тот, который в толстых очках, со скобками на зубах и фонарем под глазом. Фонарь получил, когда его запихивали в его же шкафчик в раздевалке. Тогда он был куда ниже ростом. Полный лузер.

– Это мой студенческий альбом? – вскинулся Джош.

– Расслабься, я же не показываю ей фото твоего тату!

Джош потер лоб.

– Это она вот так, весь день выдает мои грязные маленькие секреты? – спросил он Грейс.

– Непрерывно.

Просто класс.

– А тату? – спросила Грейс, оглядывая его. – Где?

– На жопе, – услужливо подсказала Анна.

Джош заткнул Тоби уши.

– Эй!

– Простите, на ягодице.

Грейс подняла брови, явно стараясь не рассмеяться.

– Почему?

– Я проиграл пари, – через силу проговорил Джош. – И больше ничего не скажу.

Теперь она в самом деле рассмеялась.

– Я думала – вы болван с задержкой в развитии, а не перевоспитавшийся скверный мальчишка.

– Болван – да. Скверный мальчишка – нет, – фыркнула Анна.

– Я проиграл пари. И во всем виноват Мэтт.

– Вы могли бы удалить ее, если так уж стыдитесь, – резонно заметила Грейс.

– Я не стыжусь.

Не очень.

– И кроме того, никто ее не видит, потому что никто не заходит за спину, когда…

Он крепче зажал уши Тоби.

– Когда я с голым задом.

Грейс снова расхохоталась, и Джош против воли улыбнулся. Она подошла к раковине и стала мыть посуду. Анна, у которой была аллергия на мытье посуды и уборку, внезапно вспомнила, что ей нужно кое-что поискать в Интернете. Тоби взобрался на стул, чтобы помочь Грейс. Джош покачал головой.

– Ты знаешь правило, Тобс, на стульях стоять нельзя.

Правило было введено полгода назад, после падения Тоби. Закончившегося шестью швами над бровью.

– О, все в порядке, – заверила Грейс. – Спинка стула повернута так что он не сможет спрыгнуть.

Именно так все и было в тот раз.

– А кроме того, вытирать острые ножи не слишком хорошая мысль.

Грейс повернулась к Тоби, вытиравшему деревянную ложку, и молча пожала плечами. Излишне заботлив?

Джош покачал головой, завернул рукава и присоединился к ним. Когда с посудой было покончено, Грейс помогла мальчику слезть и присела перед ним.

– Спокойной ночи, – прошептала она, обнимая малыша. – И не позволяй клопам кусаться.

Взгляд ее был теплым и нежным.

Тоби обнял ее в ответ.

– Спокойной ночи.

Джош разинул рот. Слова. Не лай.

Грейс улыбнулась, Тоби улыбнулся в ответ. И это зрелище так тронуло Джоша, что горло перехватило. Какое-то мгновение он не мог дышать.