Целестина решила сама сделать первый шаг к примирению. В конце концов, она не хотела терять мужа.

Или она его уже потеряла? Мужчина, который оскорбил ее, не был тем Генри Уорнером, которому она поклялась в любви и верности до гроба. Этот злой человек, старавшийся теперь при каждом случае обидеть ее, не являлся ее мужем. «Я хочу получить своего Генри Уорнера обратно!» – упрямо думала Целестина. Она убедила себя, что ей это удастся.

Он сидел в кабинете, но не писал. Целестина медленно приблизилась к закрытой двери. Она думала, с чего начать разговор.

В кабинете зазвонил телефон. Целестина слышала, как ее муж взял трубку и неприветливо отозвался. Она тихо подняла трубку параллельного телефона, чтобы подслушать разговор.

Звонил Пол Бевин. Он интересовался самочувствием своего драгоценного автора.

– Неплохо, – коротко ответил писатель.

– А как дела у Целестины? – поинтересовался издатель.

– Блестяще!

– Она хоть отдыхает? А то в последнее время она была напряжена.

– Да, она чувствует себя прекрасно, – уверенно произнес Генри. – Сельская жизнь хорошо на нее влияет.

– Надеюсь, чистый воздух также позитивно влияет на вашу работоспособность, Генри.

– О, да, еще как! Меня просто невозможно остановить! – воскликнул писатель и наигранно рассмеялся.

«Лжец, лжец, лжец!» – гневно думала Целестина.

– Как насчет первой главы? – поинтересовался Пол Бевин.

– Уже наполовину готова. Вы будете в восторге, дорогой друг!

– Я ее вовремя получу?

– Само собой!

«Исключено, если ты будешь продолжать работать в таком темпе, как сейчас», – подумала Целестина. Ее муж давал слово, которое не мог сдержать. Обман вскоре раскроется… Зачем он делал это? Зачем хотел подвести своего издателя?

– Ну, тогда я жду от вас рукопись на следующей неделе, Генри!

В трубке снова раздался неестественный смех писателя:

– Да, на следующей неделе ждите!

– Я уже в предвкушении.

– Понимаю вас.

– Мне остается только пожелать вам побольше созидательности. И передайте от меня привет Целестине.

Женщина еще ни разу не ловила своего мужа на лжи. Раньше это был открытый и честный человек. И вдруг такая неприятная перемена!

Он открыл дверь. Целестина испуганно обернулась. Его взгляд был холодным и отстраненным, любви в нем не было и в помине.

Она глубоко вздохнула и шагнула к нему:

– Мне нужно с тобой поговорить, Генри.

Тот сделал вид, что вообще ее не заметил. Он прошел мимо нее в холл и уселся в кресло. Целестина пошла следом за ним и встала напротив.

– Зачем ты обманул Пола? – спросила она напрямую.

Генри поднял голову и удивленно посмотрел на жену:

– А, дамочка подслушивала мой телефонный разговор… Ну что за манеры?

– Генри, я волнуюсь за тебя, – настойчиво сказала Целестина. – Я волнуюсь за нас и за наше будущее.

– Если ты будешь следить за мной, то долго мы вместе не пробудем! – резко ответил он. – Какое твое дело, о чем я разговариваю с Полом? Ты что, вдруг начала писать за меня романы?

– Пол наш друг, Генри. Ты не можешь ему вот так морочить голову. О чем ты только думаешь? Ты пообещал ему первую главу на следующей неделе, а сам сидишь и ничего не делаешь.

– Возможно, я жду, пока меня поцелует муза, – ухмыльнулся писатель. – В конце концов, я не машина, которая сидит и нажимает на кнопки. Я творческая натура, моя дорогая.

– Генри, с тех пор, как ты побывал в этих развалинах, тебя будто подменили.

– Возможно, мной овладела злая сила. Возможно, я больше тебе не друг, а враг. Возможно, теперь я на стороне твоих недоброжелателей. Как думаешь, теперь я пребываю там же, где и твои лошади-призраки? Они хотят твоей смерти? Может, и я хочу?

Пол Бевин провел ладонью по своей седой шевелюре и задумчиво посмотрел на телефон. Ему показалась странной манера, в которой с ним разговаривал Генри Уорнер. Какое-то внутреннее чутье подсказывало ему, что в Ландсмоор-хаузе не все в порядке.

Генри показался издателю слишком расслабленным, слишком беззаботным и чересчур самоуверенным. Бевин попросил свою секретаршу соединить его с Джеймсом Маркхамом. Возможно, тот знает, что на самом деле происходит в поместье.

Джеймс оказался на месте. С первых слов Бевин понял, что может напрямую перейти к делу безо всяких формальностей. Когда он сказал, что, возможно, в Ландсмоор-хаузе не все в порядке, Джеймс заволновался:

– Надеюсь, там ничего не произошло?

Бевин поведал ему о своем разговоре с Генри Уорнером: