– Марен! – вдруг воскликнула Эльза, которая, наконец, разглядела девушку в голубом свитере. – Девочка моя, а ты-то здесь что делаешь?

– Я же тебе написала, тетя Эльза, – ответила она и хихикнула. – Или ты тоже не получила моего письма? Я соперница тети Виктории!

– Ты? – удивленно спросила Виктория. – Ты играешь Салли? Это первая хорошая новость за сегодняшний день.

Она притянула девушку к себе и погладила ее по темным густым волосам:

– Я рада за тебя, Марен! Как твои дела?

– Хорошо! Разве это не фантастика, что я первую свою серьезную роль буду играть в одном фильме с тобой?

– Это даже чудесно! Нам есть о чем друг другу рассказать. Пойдешь в мою каюту?

– Если Конрад согласится, – она быстро посмотрела на сценариста, стоявшего чуть поодаль.

– А для этого теперь требуется разрешение Конрада? – не переставала удивляться Виктория.

– Ну, он дал мне эту роль. Кроме того, он присматривает за мной и защищает. Так, по крайней мере, он утверждает.

– Ах вот оно что… – выдавила из себя актриса и повернулась к Ольмерту. – Так ты мне покажешь мою каюту?

– С удовольствием, – ответил тот.

Внутри корабль выглядел куда элегантнее и ухоженнее, чем казалось. Виктории досталась каюта, не уступавшая номеру в гранд-отеле: комфортабельная гостиная с мебелью из светлой кожи и пушистым ковром на полу, маленькая уютная спальня и собственная ванная комната. Ольмерт открыл вторую дверь в ванную и указал на примыкающую к ней вторую спальню.

– Забронировано для госпожи Райнер. Я же знаю, что ты предпочитаешь, чтобы она всегда была поблизости. Но, разумеется, у вас раздельные выходы в коридор. Если хочешь, ты можешь эту дверь запирать.

– Зачем мне это делать?

– Ну… – в мире существовало мало вещей, которые смущали Ольмерта. – Все-таки Конрад на борту. Ты действительно злишься из-за того, что он здесь? Мне дали понять, что вы не против встретиться где-нибудь на нейтральной территории.

– Кто это утверждает? Неужели Конрад?

– Нет, Конрад определенно нет.

– Если бы я знала, что он будет здесь, я бы не приехала. Теперь уже поздно сбегать. Но хотя бы сделай мне одолжение и позаботься о том, чтобы я видела его как можно реже.

Виктория осталась одна, села на диван и прикурила сигарету.

«Марен, – удрученно подумала она, – она здесь и как назло вместе с Конрадом».

Она достала из сумочки фотографию. На ней был изображен трехлетний малыш, радостно смеющийся в объектив фотоаппарата и прижимающий к себе игрушечного зайца.

– Ты погиб из-за того, что твой отец не смог о тебе позаботиться, – прошептала актриса. – Потому что его дела оказались для него важнее.

Пара слезинок упала на фотографию:

– Мой бедный маленький Дирк… И он даже хотел обвинить в этом бедную Марен!

В дверь постучали. В каюту вошел не стюард с ее чемоданами, как она предполагала, а Арнольд Хувер.

Почти каждый, кто хоть как-то интересовался кинематографом или театром, знал этого человека. В прошлом они пару раз становились партнерами по киноплощадке, но с тех пор ни разу больше не виделись.

– Я лишь хотел тебя поприветствовать, – с улыбкой сказал актер. – Как хорошо, что ты все-таки приехала! Я только сейчас об этом узнал. Я так рад, что главные роли в этом фильме достались нам! С удовольствием поработаю с тобой на съемочной площадке.

– Имя Конрада Бергмана было на сценарии, который тебе прислали?

– Да, конечно. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что на моем сценарии почему-то стояло совсем другое имя. Кажется, Ольмерт затеял какую-то интрижку. Или это грязные фокусы Конрада.

– Твоего мужа?

– Моего бывшего мужа! – подчеркнула Виктория, хотя юридически они с Бергманом до сих пор не были разведены. – Конрад Бергман – убийца.

Пару секунд актер не знал, что сказать.

– А почему же он тогда разгуливает на свободе? – спросил он, наконец.

– Потому что ему не смогли предъявить обвинение, – с досадой ответила она. – Для юристов он, конечно, не убийца. Ты наверняка слышал, что у нас с ним был ребенок. Ради Дирка я даже хотела оставить профессию. Однажды, когда я пришла домой, я нашла Дирка мертвым. Он захлебнулся в нашем собственном бассейне.