Шрифт:
— У нас большие успехи в работе с эсперами, — сказал Мандштейн. — В этом отношении мы далеко обошли Форста.
— Вы уже овладели телекинетикой?
— Еще двадцать лет назад. Мы растили здесь природные таланты и достигли поразительных результатов. Через поколение…
— Я бы с удовольствием посмотрел на них в действии.
— Мы запланировали демонстрацию их способностей, — сказал Мандштейн.
Ему продемонстрировали почти все, что могли: поджигали пень с помощью эсперов, забрасывали каменные глыбы на расстоянии нескольких миль, переправляли друг друга с одного места на другое в доли секунды. Все это было очень впечатляющим. И, по всей вероятности, Братство на Земле этого сделать не могло.
Мандштейн сиял от удовольствия, называя эсперов своими малыми детьми, и говорил о самых разнообразных вещах, которые одновременно и удивляли, и воодушевляли Лазаруса.
Пророк показал на серые тяжелые тучи, висевшие в небе Венеры:
— А когда настанет время лететь туда?
— Для полета к звездам мы еще не готовы, — ответил Мандштейн. — И даже к полетам на другие планеты, хотя согласно теории это не труднее, чем полеты на Землю и Марс. Дайте нам только время, и мы добьемся этого.
— И даже без помощи Форста? — спросил Лазарус.
Мандштейн был оскорблен:
— Без помощи Форста? А какую помощь он может нам оказать? Я же вам сказал, что в телекинетике мы опередили его на несколько поколений.
— Но разве одними телекинетиками эту задачу можно решить? Вероятно, он сможет помочь чем-нибудь другим. Объединение усилий форстеров и лазаристов — вы не думаете, что эта мысль заслуживает внимания, брат Кристофер?
Мандштейн ответил:
— Я не знал, что… — Он замолчал и улыбнулся. — Конечно, я также считаю, что над этим стоит подумать. И я сознаюсь: мы как-то не принимали это в расчет. Вы подсказали нам новый путь. Но я думаю, что мы поговорим с вами об этом после того, как вы здесь немного осмотритесь.
9
После отъезда лазаристов, ученых, а также телеоператоров жизнь в Санта-Фе вошла в свою обычную колею.
Как-то Кирби спросил Форста:
— Действительно ли существовал когда-либо некто Дэвид Лазарус, мистер Форст?
Тот мрачно посмотрел в ответ. Форст лежал в термопластиковом коконе, отдыхая после очередной операции.
— Вы же видели его собственными глазами, — наконец ответил он.
— Я просто видел какого-то человека, который вышел из склепа и говорил разумные слова — я беседовал с ним с глазу на глаз. Я видел так же, как его превратили в венерианина. Но это еще не доказывает, что данный человек действительно Дэвид Лазарус. Такую мысль вместе с другими подробностями жизни настоящего Лазаруса ему могли внушить путем гипноза. Это еще не означает, что он был даже нормальным и настоящим человеком. Ведь вы могли распорядиться, чтобы создали нового Лазаруса, не так ли, мистер Форст?
— Возможно, если бы я захотел. Но к чему мне это?
— Причины довольно ясны — чтобы установить над лазаристами свой контроль.
— Если бы я пытался строить козни против лазаристов, — терпеливо ответил Форст, — то я бы еще шестьдесят лет назад обезвредил их. Еще до того, как они завоевали Венеру. Нет с лазаристами все в порядке. Этот молодой человек… Как его, Мандштейн… Он с честью вышел из положения.
— Его нельзя назвать молодым. Ему по крайней мере восемьдесят, мистер Форст.
— Еще совсем дитя…
— Вы хотите сказать, что это настоящий Лазарус?
— Настоящий, Кирби. Вы удовлетворены?
— Кто же все-таки сунул его в этот склеп и закопал на Марсе?
— Мне кажется, что это сделали его собственные сторонники.
— Как же могло случиться, что они об этом забыли?
— Ну, а тут, возможно, помогли мои люди. Но без моего участия. Это было так давно. — Руки Форста беспокойно шевельнулись. — Не могу же я упомнить все! Его нашли. Мы его воскресили и отдали лазаристам. Чего вам еще от меня надо, Кирби?
Кирби понял, что надоедать своими вопросами далее небезопасно: Форст мог серьезно обидеться. Кирби знал многих людей, которые в свое время были очень близки Форсту, но как часто эти близкие отношения рассеивались как туман.
— Простите меня, — попросил он.
Лицо Форста просветлело.
— Вы просто переоцениваете мою находчивость, Кирби. И перестаньте, пожалуйста, задумываться о прошлом Лазаруса. Думайте лучше о будущем. Я возвратил его лазаристам. Он принесет им пользу. И лазаристы должны будут отблагодарить меня. Они будут мне обязаны, и в свое время я им об этом напомню.
Кирби промолчал. Он почувствовал, что Форст каким-то образом изменил равновесие между двумя культами, но не понимал, в чем именно это изменение состояло.
Форсту позвонили. Нажав кнопку, он с полминуты кого-то слушал. Затем поднял глаза на Кирби.
— В больницу опять доставили эспера, — сказал он. — Я хотел бы посмотреть. Вы пойдете со мной?
— Разумеется, — ответил Кирби.
И отправился вместе с Основателем, который поехал в кресле на колесиках. В больнице, в помещении для больных эсперов, лежал умирающий юноша, малаец лет тринадцати. Его костлявое тело постоянно вздрагивало, словно от ударов.