– Ты башкой не маши, словами отвечай. Звать меня Джо, и я здесь главный. Усек?

Кейса явно проверяли на "прочность". Стоит понаблюдать... Нетрудно догадаться, кто станет следующим.

– Усек, - откликнулся Кейс.

– Это хорошо. Но мало. Если протащил с собой бабки, лучше сразу колись.

– Нет у меня ничего...

– А чего это ты так занервничал? Может, все-таки есть, а?
– Джо говорил громко. Слишком громко.

– Сказал же - нет.

– С чего я должен верить тебе на слово? Может, лучше выбить из тебя правду, а?

Конечно, деньги - просто предлог.

Джо ударил, но Кейсу удалось увернуться. Вот только бил Джо пока лениво, почти не глядя и вполсилы. Ситуация складывалась явно не в пользу Кейса - мало того, что весовые категории не шли ни в какое сравнение, он еще и после вчерашнего "приема" у Бонса не отошел. Уже второй удар Джо достиг цели. Сгустившаяся во дворе тишина взорвалась криками:

– Давай, Джо, врежь ему!

– Бей скотину!

Дерущихся окружили плотным кольцом, и Флэш как-то невольно тоже оказался в этой толпе. Сейчас он временно никого не интересовал.

Прошли всего секунды, а Кейс уже упал на землю и только прикрывал согнутыми коленями живот, а голову - руками. Вскоре он был не способен уже и на это. Удары тяжелых ботинок градом рушились на него. Лицо Джо исказила гримаса тупой злобы. Это было не лицо, а жуткая, неживая маска. Глаза зрителей горели азартом. Некоторые из арестантов откровенно радовались: ни дать ни взять - дети в цирке.

Уэсли каждую секунду ждал, что надзиратели остановят бойню. Пару раз железная дверь открывалась, и из нее выглядывали. Но на том все и заканчивалось. Они в два счета могли бы прекратить это, ведь у них оружие... Но не прекратили. Им явно и самим было интересно, что будет дальше.

Для Уэсли Кейс был никем. И, вполне возможно, в Лабрисфорт он попал заслуженно. Но здесь происходила уже не драка, а настоящее убийство. Флэш не впервые видел подобное. В памяти мгновенно ожили сцены приютской и уличной жизни. Ему всегда претило быть в таких ситуациях просто наблюдателем. Но иногда приходилось. Довольно часто приходилось... Чаще, чем вмешиваться и помогать более слабому. Намного чаще.

Но тогда - это тогда, а сейчас - это сейчас.

Те места, куда накануне Фрэнк Бонс прикладывал свои кулаки, особенно ребра и распухший нос - немилосердно болели. Не обращая на это внимания, Флэш протолкался в первый ряд и совсем уже было приготовился рвануться в драку.

Внезапно откуда-то сбоку послышался негромкий голос. Удивительно, что рев "болельщиков" Джо не заглушил его.

– Не делай этого.

Флэш повернулся. Рядом стоял человек, чей взгляд, как и все остальные взгляды, был устремлен на буйствующего Джо и его жертву. Но в этом взгляде не было ничего похожего на азарт и, тем более, радость. Усталость и, быть может, легкое презрение - вот что в нем было.

– Поздно. Бесполезно.
– Говоривший покачал головой. На мгновение его черные глаза, одновременно и внимательные, и как будто устремленные в какую-то нездешнюю даль, задержались на Уэсли. Но лишь на мгновение.

Он был прав, обладатель этих глаз, чертовски, тысячу раз прав: поздно. Джо продолжал пинать мертвое тело.

Когда это дошло до всех, кольцо зрителей распалось. Джо, в последний раз врезав ногой по тому, что еще недавно было Кейсом, сплюнул на землю и отошел. Несколько человек тут же устремились за ним.

Уэсли, выбравшийся из толпы одним из первых, успел заметить, что единственным, кто все время оставался вне круга "болельщиков", совершенно в стороне от происходящего, был тот самый постоянно улыбающийся тип из первой слева камеры. Он улыбался и сейчас, и стоял все так же неподвижно.

Теперь, когда все было кончено, появились надзиратели. Фил вплотную подошел к Джо, и проорал ему в самую физиономию:

– Какого хрена ты опять устроил драку, сукин сын?

С Филом Джо уже не мог вести себя, как "главный". Потому что у Фила был автомат, которым он не замедлил воспользоваться - правда, не по прямому назначению. Приклад с силой врезался Джо ниже пояса.

К телу тем временем подошел человек с густой черной бородой, в накинутом на плечи халате. Тюремный врач. Он пощупал пульс под подбородком Кейса, приподнял веко, что-то сказал стоявшему рядом Визеру. Тот накрыл тело грязной тряпкой. Видневшаяся из-под ее края темно-красная лужа тускло поблескивала, не желая впитываться в Лабрисфортскую скалу.

Надзиратели принялись загонять заключенных обратно в здание. Фил разорялся о том, что по милости Джо у них будет двадцатиминутная прогулка вместо часовой, и пусть кто попробует вякнуть, и все в таком духе.

Против всех, кто шел неохотно, надзиратели активно использовали приклады своих автоматов. Уэсли не стал дожидаться крайних мер и без посторонней помощи направился к двери.

Оказавшись вновь в своей камере, где не отвлекали ни окрики охраны, ни детали тюремной жизни, которые нужно было подмечать, Уэсли погрузился в размышления.