Он стал размышлять над другими сторонами проблемы.

Предположим, некоторые перебежчики быстро адаптировались, обустроились и кто-то из них вступил в брак с жителями своей новой эпохи. Нет, не как Мартин Бакхауз, с другими прыгунами, а с людьми, чьи временные векторы начались за четыреста-пятьсот лет до начала их собственных. Таким образом, они могли жениться на своих прапрабабках и стать собственными прапрадедами. Как это может повлиять на генетический фонд и непрерывность хромосомных цепей?

Кроме того, а что будет с перебежчиком, который окажется в 2050 году, подерется с кем-нибудь, случайно убьет его, и окажется, что он погубил одного из своих предков и тем самым прервал свою собственную родословную?

У Квеллена заболела голова. По-видимому, любой прыгун, совершивший такое, должен мгновенно испариться, ведь он даже не появился на свет. Имеются ли документальные свидетельства на сей счет? "Надо сделать пометку, напомнил он себе.

– Проверить каждый нюанс".

Он не считал, что такие парадоксы возможны. Он твердо придерживался мнения, что изменить прошлое невозможно, потому что оно неприступно, как книга за семью печатями. Такие попытки были. Любое воздействие, произведенное путешественником во времени, было зарегистрировано. «Что делает всех нас марионетками, – грустно подумал Квеллен, обнаружив себя в тупике детерминизма. – Предположим, я отправлюсь в прошлое и убью Джорджа Вашингтона в 1772 году. Но ведь Вашингтон, это всем известно, дожил до 1799 года! Означает ли это, что я просто не смогу убить его в 1772?» Квеллен нахмурился. От таких вопросов у него закружилась голова. Он решительно вернул себя к насущным делам, то есть заставил себя отыскивать какой-то способ приостановить дальнейшую утечку перебежчиков, тем самым подтвердив предсказание о том, что после 2491 года перебежчиков больше не будет.

«Вот над чем следует поразмыслить», – неожиданно понял он.

Многие из документов, посвященных прыгунам, содержат точную дату отправления в прошлое. Вот, например, Мартин Бакхауз. Он отправился 1 ноября 2488 года. Сейчас уже слишком поздно пытаться что-либо здесь изменить. Но, может, есть сведения о прыгуне, который отправился в прошлое 4 апреля 2490 года? То есть на следующей неделе. Если установить за ним наблюдение, выследить агента по перемещению прыгунов, даже предотвратить отправление…

Тут Квеллен упал духом. Каким образом можно помешать кому-то отправиться в прошлое, если документы многовековой давности утверждают, что он благополучно добрался до места? Снова парадокс. Это может подорвать цельность структуры Вселенной. «Если я вмешаюсь, – подумал Квеллен, – и вытащу человека из пространственно-временного континуума, который он заполнил…» Он принялся просматривать бесконечный список прыгунов, составленный ему Броггом. С тайным наслаждением человека, осознающего, что он совершает нечто опасное, Квеллен искал желанную информацию. Это отняло у него немало времени. Брогг подготовил материалы по алфавиту, а не по датам прибытия или отправления. Кроме того, многие прыгуны просто не называли дату прибытия, давая какие-то приблизительные сведения, лишь бы от них отцепились. Некоторые просто не обратили внимание на нее. Просмотрев почти восемьдесят процентов перечня, Квеллен стал сомневаться, улыбнется ли ему удача вообще.

Еще полчаса терпеливого поиска – и вот нужный ему человек!

Радант, Кларк Р. Обнаружен 12 мая 1987 года в Бруклине, штат Нью-Йорк.

Допрашивался восемь дней, утверждает, что родился 14 мая 2458 года, а отправился в прошлое в мае 2490 года…

Точной даты нет, но пока сойдет и так. Квеллен решил, что за Кларком Радантом в следующем месяце следует пристально наблюдать. Посмотрим, сможет ли он улизнуть в 1987 год под нашим бдительным надзором?

Он нажал кнопку доступа к основному архиву.

– Представьте мне документы на Кларка Раданта, родившегося 14 мая 2458 года, – отчеканил Квеллен.

Огромный компьютер, расположенный где-то глубоко под зданием, был предназначен для того, чтобы давать мгновенный ответ, но совсем не обязательно полученные сведения должны удовлетворять того, кто посылает запрос. Ответ был более чем бесполезен.

– Никаких данных? Значит, такого человека не существует?

– Ответ утвердительный.

– Но это невозможно. Он зарегистрирован как перебежчик. Проверьте! Он объявился в Бруклине 12 мая 1987 года. Верно?

– Ответ утвердительный. Кларк Радант числится среди перебежчиков, убывших в 2490 году и прибывших в 1987 год.

– Вот видишь! Об этом человеке должны быть какие-нибудь сведения!

Почему же ты утверждаешь, что на него нет никаких документов?

– Возможно, мошенник-перебежчик назвал выдуманную фамилию. Проверьте возможность того, что Радант – псевдоним.

Квеллен закусил губу. Да, без сомнения, так оно и есть!"Радант", кто бы им ни был, назвал не свою фамилию, появившись в 1987 году. Возможно, все фамилии прыгунов, числившихся в архивах, всего лишь псевдонимы.