– Он меня с табличкой от академии поймал, – шепнула я в ответ. – Ну решил, что на его кабинете тоже я повесила, так ярился… В итоге пришлось клей показать, а пузырек случайно разбился. А чего они от тебя еще хотят? – Баш на баш, как говорится.

Айк фыркнул, явно сдерживая смех.

– Приворотное зелье ждут, для ректора.

Я округлила глаза. Неужели осмелятся самому ректору подсунуть? Парень понял все по моему лицу.

– Мое дело сделать, а уж дальше пусть сами разбираются.

– Ага, только смотри, как бы с ректором за ручку не пришли к тебе потом за противоядием.

Об этом парень еще подумать явно не успел.

– А табличку академии, кстати, не вернули? – полюбопытствовала я.

– Не-а, пустое место, отклеить новую отклеили, но старую не нашли. Ты куда ее спрятала?

– Ну….

– После всего, что я для тебя вчера сделал, ты не можешь не признаться.

– Фактически сделал не ты, а ректор.

– А кто хранит твою большую тайну?

– Да в кабинете его я ее спрятала, – шикнула я на парня, – просто не на видном месте.

– Серьезно? Класс! Гутор ни за что не найдет!

И Гутор действительно не нашел. Он бегал по всей академии, злой как черт, заглядывал в каждую щель и выговаривал весьма громко все, что он о нас думает. Таблички на ректорском кабинете тоже не было, о ее местонахождении я, правда, смутно догадывалась. Весь день раздавались поздравления и удивленные восклицания, и постепенно я начинала сама привыкать к мысли, что у меня теперь больше не одна стихия. Я поднялась на ступень выше и не могла этим не гордиться. Стоило написать письмо родителям. Мать поначалу, конечно, расстроится, что во мне не проснулась земля или вода, но огонь тоже отличная стихия, а как по мне, так самая лучшая.

Но на свое первое занятие с магами огня я шла с трясущимися поджилками. Волнение было двояким: с одной стороны, это было приятное предвкушение возможности опробовать свою новую магию, а с другой – страх, как на мое появление отреагирует Исар. Все его приспешники были магами огня и детьми лордов, а значит, теплого приема ждать не приходилось. Не стоило забывать, что занятия вел сам ректор, который после всех приключений вчерашней ночи вряд ли будет ко мне расположен. В итоге в кабинет я входила со смешанным чувством; преподавателя еще не было и студенты просто болтали. В центре кабинета на столе сидел Исар, привлекая к себе всеобщее внимание.

– Малышка пришла, – первым увидел меня Эвот.

Его обращение меня не сильно напрягало, малышкой он меня называл скорее из-за миниатюрного роста.

Маги с интересом изучали меня. Их взгляды особенно задержались на моих волосах, ярких как никогда. Выглядело, правда, это скорее как скопление пираний, приглядывающихся к своей новой жертве.

Исар соскочил со стола, делая шаг ко мне.

– Огонь не твоя стихия, – недружелюбно заявил он, окидывая меня презрительным взглядом, – эти стихия благородной крови.

Остальные молчали, не желая перечить своему «королю». Собственно, подобного приема я и ожидала.

– Боюсь, мне придется разрушить твои иллюзии, получается, твоя кровь не чище моей.

Я даже слышала, как его зубы скрипнули, сжимаемые от гнева. Единственное, до чего Исар никогда не скатывался, это рукоприкладство, но сейчас, видя, как блестят его глаза и сжимаются кулаки, я сомневалась, что он не сделает этого.

– Эй, приятель, не заводись, – тронул его за плечо Эвот, но, дернувшись, Исар оттолкнул его.

– Я спокоен, просто отвратительно учиться вместе с этим, – кивнул он на меня.

Моей голове внезапно стало очень тепло, и я бы не обратила на это внимание, но все вдруг уставились на меня с удивлением. Я же сдерживала в себе рвущийся наружу гнев.

– Малышка, как ты это делаешь? – Эвот смотрел на меня с восхищением.

– Делаю что? – процедила я, все еще чувствуя себя оскорбленной и попавшей в змеиное гнездо.

– Вероятно, адептка Аро, он имеет в виду ваши волосы, – раздался голос за моей спиной, и, обернувшись, я увидела на пороге ректора Дакара. – И ваши глаза тоже, разумеется.

Недоумевая, я оглянулась в сторону окна, в котором виднелись наши смутные отражения, и ужаснулась.

– Мамочки! – закричала я, видя, как мои волосы горят. Горят в буквальном смысле, как костер на ветру. Да я же сейчас лысой останусь! Красных прядей больше не было, вместо них горел настоящий огонь. Так вот почему моей голове стало так тепло! А глаза… глаза тоже горели! Языки пламени плясали в них. Я хлопнула рукой по голове, желая сбить пламя.

– Не бойтесь, – Дакар поравнялся со мной, – этот огонь не причинит вам ни капли вреда, он ваш. А вот других способен покалечить. Так что я бы попросил вас прекратить это.