Если не удастся уехать, то у меня есть протекция. В тюрьме немецкие заложники, вот когда мне пригодились мои знания немецкого языка. Мне приходится с ними беседовать и доставлять им разные необходимые вещи, и они очень благоволят ко мне, я же теперь легко могу превратиться из охранителя в охраняемого. По нынешним временам всё бывает.

12. В[ыписка] и[з] п[исьма] с подписью: «Борис», Инстербург. от 20-го августа 1914 г., к доктору Тихомирову, в Москву, Малая Спасская, д. 9, кв. 20.{499}

Сегодня к нам приехал командир корпуса Гернгрос. Надо сказать, что он прямо молодчина, То, что я давно ждал от наших начальников, то оно сегодня сделал более чем удачно. Заговорил с солдатами настоящим русским языком. Вы конечно знаете, что такое «Русский язык» — ну и настроение у солдат создалось прямо великолепное. Побольше бы таких начальников!

Пиши: 2-я Батарея 54-й артиллерийской бригады.

13. Выписка из письма исполняющего] д[олжность] Судебного Следователя 3 уч[астка] Староконстантиновского уезда Богомолеца, без обозначения места, от 25 августа 1914 г., к К.А. Кирпотенко в Одессу.{500}

Слов не хватает рассказать, какое тяжёлое впечатление оставило посещение Волочинска. Вокзал и его полуразрушенные окрестности буквально заваливаются стонущими ранеными, доставляемыми на обыкновенных телегах по убийственной дороге. Один из подводчиков при мне выражал своё неудовольствие: «От-то, вёз его, вёз, а вин…» и показывает на телегу, где в соломе лежал вытянувшийся с раскрытым ртом и выражением нечеловеческой муки на лице труп, — труп ещё накануне «горячо рвавшийся в бой», говоря языком газет. Раненных тысячи… Трясут их по отчаянным дорогам в «дробычанках», мокнут они под дождём, стонут в грязи под заборами…

Пленных гонят стадами. И меня возмущала галантность, с какой им предоставляются лучшие места и всякие удобства. Особенно противны офицеры, — нахальные немецкие морды. Сдаются, мерзавцы, не будучи даже ранеными, а хорохорятся и требуют всяких привилегий…

14. Выписка из письма: «А.Ш.», Варшава, 30 Августа 1914 г., к Юлиану Владиславовичу Руммелъ. В Петроград, Зверинскаяул., 40, кв. 34.{501}

Нужно отдать справедливость, что Немцы подготовились в совершенстве, то пришлось испытать многим нашим на собственной шкуре. Не говоря уже о технических усовершенствованиях в области военного дела, даже дороги у них подготовлены специально для этой цели. Все стратегические пути, (а таких в Восточной Пруссии 90 процентов]) оборудованы отлично и с таким расчётом, что где бы ни появился противник, они быстро перебрасывают массы войск в том же направлении. С какой быстротой всё это проделывается, мы убедились на опыте 13—15 Августа. До этого времени наши двигались вперёд и встретили сравнительно небольшие силы. Наши воздушные разведчики (а в частности и кавалерия) показывали одно, а вдруг, в течение 2-х дней на нас бросили такую массу войск и орудий, притом тяжёлых, что выдержать не было ни сил, ни возможности. Это был какой-то ад: снаряды тяжёлых орудий разрывались беспрерывно, и на наше счастье, что они не пристреливались сразу, а то бы от дивизии ничего не осталось. Поначалу они стреляли по всем закрытиям: отдельным рощам, деревням и т.п. Всё же в этот день убыль была и в людях и в лошадях в особенности. Несмотря на убыль лошадей в артиллерии, все орудия были вывезены: пришлось тащить и на руках и впрячь верховых лошадей.

15. В[ыписка] и[з] п[исъма] с подписью: «Вася». Действующая армия по письму с[ело] Ильковцы, от 13 Августа 1914 г., к Рине Кликуновой, в Рязань, Рогожинская ул., д[ом] Грифина.{502}

Как только войска наши перешли границу, то стали жечь имения помещиков. Сегодня, когда мы выезжали из Бороне-Перетаков, то там артиллеристы зажгли все постройки помещиков и склады для вина. Артиллеристы перепились и вино таскали вёдрами себе в лагерь.

Вообще артиллеристы ведут себя по-разбойничьи, Подражают казакам. Те как только въезжают в деревню, то сейчас же начинают грабить, ломать и жечь.