— Благодарю.

— Из вас получился бы неплохой психоаналитик, — вдруг предположила она, поднимаясь со стула.

Лика улыбнулась с идиотским добродушием, глядя на Ларису.

— Значит, если появится какая-нибудь новая информация, я вам позвоню, так? — переспросила та.

— Да. Обязательно.

Когда женщина ушла, Лика облегченно выдохнула и расслабилась, откинувшись на спинку кресла.

«Нет, нужно срочно сходить прогуляться в парк и заодно перекусить чего-нибудь калорийного, чтобы кровь покинула мозги и переключилась на тщательное переваривание пищи».

Она спрятала листок в карман куртки, в спортивный рюкзак определила портативный компьютер и, повесив сумку на плечо, покинула свое место, пообещав коллегам скоро вернуться. Вышла из отдела, села в лифт и через две минуты вышла на улицу.

— В какую сторону податься: налево, направо? — вздохнула Лика. — А, пойду в сторону гипермаркета.

Не торопясь, она дошла до ближайшего сквера, купила по дороге связку карликовых бананов, села на старую деревянную скамейку — благо та была свободна — и без единой мысли в голове уставилась на витрину парикмахерской напротив.

На улице начинало теплеть. Зима кокетливо делала ручкой. Ярко светило солнце. От снега, и без того редкого в городе, остались только ущербные и бесформенные ледовые блюдца на газонах и грязные потоки, спешащие к канализационным решеткам. Весна уже приняла эстафету от зимы, длившуюся всего два месяца. Пахло набухавшими почками. А когда-то здесь, на Алтае, зима была долгая и суровая, длившаяся почти семь месяцев. Когда-то… Да каких-то двести пятьдесят лет тому назад. Здесь были сугробы высотой чуть ли не в рост человека. А теперь вот почти субтропики: растут и апельсины, и бананы, и финики, не говоря уже об огурцах и адаптированных американских помидорах.

Лика пыталась подумать о чем-то глобальном, но куда там… Хотелось думать только о Томе.

Над головой безудержно шныряли небольшие пассажирские скимеры. И хотя Лондон не был самым высотным и перегруженным летающими машинами городом, чего не скажешь о Париже, Токио, Лос-Анджелесе и еще нескольких десятках мегаполисов Федерации, однако это не мешало с виду спокойным англичанам опасливо поглядывать время от времени наверх, непроизвольно ожидая какого-нибудь неприятного сюрприза. Правда, более молодые представители «Северного Королевства» относились к скимерам, как к должному.

Постепенно приверженцы движения «NEO» и богатейшие люди из фешенебельных спальных районов перебрались в воздушное пространство мегаполисов, оставляя бренные, старые автомобильные дороги и поезда средним и низшим слоям населения. Там, внизу, и скорости были потише, и содержимое пластиковых карточек — поскромнее. Одним словом, города расслоились на пласты: прошлое, настоящее и блестящее будущее. Некогда консервативные англичане, длительное время предпочитавшие стеклобетонным многоэтажкам уютные и обособленные двухэтажные домики, постепенно мирились с тем, что мир вокруг них неумолимо сжимался и вытягивался ввысь.

Теперь на крышах небоскребов размещались просторные гаражи- ангары, в которых весьма состоятельные люди содержали два-три скимера на все случаи жизни. Они уже не выходили в свет через двери парадного подъезда, как это бывало в XX и XXI веке, а покидали свои заоблачные особняки исключительно через кровлю. Сегодня многоуровневые квартиры с большим успехом заменили некогда великолепные особняки и виллы. Только ощущение было иное. Будто ты спускаешься в подвал, а то и вовсе в преисподнюю или, на худой конец, в прошлое — в XXI или XXII век, — то есть на обычный седьмой или десятый этаж заоблачного небоскреба в шестьсот и более этажей. Из окон пентхауза такого исполина можно было любоваться облаками, которые густым туманом подступали к самым окнам и лоджиям. А обычный скоростной лифт заменял теперь мечту фантастов — машину времени. Правда, чаще всего из окон своих заоблачных апартаментов жители Федерации наблюдали проекции океанского берега или осеннего Парижского парка, а то и вовсе — какие-нибудь исторические картинки Древней Греции или японской деревеньки XV века. И хотя такие высотные квартиры стоили довольно дорого по сравнению с центром здания, они все же не были престижными по одной простой причине: у хозяев этих квартир чаще, чем у кого-либо, случались кислородные голодания и галлюцинации. Плюс одно маленькое неудобство: все ветра, малейшие внешние колебания и гул пролетавших мимо аэробусов (пусть даже и реже, чем это случалось на нижних этажах) не могли заглушить никакие изоляционные материалы и технические средства. Поэтому состоятельные и преуспевающие люди старались селиться не выше сотого этажа.

Все музеи, картинные галереи, библиотеки и выставочные залы остались внизу, как бы в прошлом. Иногда на улицах внизу можно было встретить и представителя XIX века — экипаж, запряженный неторопливой парой рыжих ирландских жеребцов. Но чаще здесь все же встречались антикварные двухэтажные автобусы-даблдейкеры времен конца XX и начала XXI веков. Они были довольно прилично отреставрированы и, заправленные газом, который добывали на Марсе, неторопливо возили туристов и школьников с преподавателями истории по старинным улицам.

Жизнь здесь почти ничем не отличалась от жизни людей в XXI веке. Так же рано открывались булочные и молочные лавочки. Пожилые дамы так же ожидали в сапожных мастерских участи своих некогда элегантных туфель. В кафе непринужденно сидели молодые пары, желавшие покоя и уединения при выяснении личных или завязывании романтичных отношений, а порой и просто желая скрыться от назойливых ультрасовременных приятелей. В скверах на скамейках сидели пожилые, но всегда подтянутые и элегантные английские мужи, ушедшие когда-то в отставку и теперь, за игрой в шахматы, вспоминавшие свои былые заслуги, победы на выборах, фрагменты щекотливых историй и прочее, чем они когда-то жили. Здесь то и дело можно было услышать знакомые и еще находящиеся у всех на слуху имена и фамилии знаменитых в прошлом спортсменов, кинозвезд, бизнесменов и политиков…