Шрифт:
— Зафиксировано: пленный называет себя Джеймсом Холденом, — проговорил мужчина. — Идем.
Коридор был таким узким, что двое охранников перед ним и двое позади терлись плечами о стены. Выросшие при низком тяготении Марса, эти люди походили скорее на астеров, чем на Холдена, и все четверо немного сутулились, нависая над ним. Впервые в жизни Холден так вольно ощущал себя в узком и тесном коридоре. Но даже чувство свободы не вытесняло тревоги. Охранники не то чтобы подталкивали его вперед, но двигались так властно, что он невольно старался подстроиться к их шагу. До люка было всего пять метров, но после камеры они показались немалым расстоянием.
— С «Роси» вестей не было?
Никто ему не ответил.
— Что… э… что происходит?
— Вас эвакуируют, — ответил мужчина.
— Эвакуируют?
— Согласно условиям сдачи.
— Условиям сдачи? Вы сдались? Почему сдались?
— Политики нас обыграли, — сказала женщина за его спиной.
Его погрузили в скиф, тот самый, на котором доставили со Станции, или точно такой же. На сей раз в нем было всего четверо солдат, все в полной боевой броне. Остальные места занимали мужчины и женщины в стандартной флотской униформе. Сперва Холден решил, что это раненые, но даже пристальный взгляд выявил только мелкие травмы. Лица у всех были измученные, тела казались сломанными. Тяга не дала заметной перегрузки — только чуть повернулись на шарнирах амортизаторы. Марсиане спали или мрачно думали о чем-то. Холден почесал руку под жесткими гибкими наручниками, и никто не велел ему перестать. Пожалуй, это был добрый знак.
Он попытался прикинуть в уме: если новый скоростной максимум меньше скорости летящей гранаты, то в час они делают… от усталости он путался в вычислениях. С ручным терминалом работы было бы на несколько секунд, но не просить же вернуть ему терминал. Да и ни к чему это.
Он засыпал, просыпался и снова засыпал. Сигнал стыковки прервал сон, в котором Холден пек хлеб с кем-то, похожим одновременно на его отца Цезаря и на Фреда Джонсона. Они никак не могли найти соли. Очнувшись, Холден не сразу вспомнил, где находится.
Скиф был так мал, что Холден различил удары о шлюзовой люк. Со своего места он не мог расслышать, как открывается шлюз, так что ощутил только слабую перемену в воздухе. Запах был сочным и на удивление влажным. Потом в поле зрения показались четверо незнакомцев. Все — астеры. Широколицая женщина, плотный мужчина с ослепительно белой бородой и двое бритоголовых, похожих как близнецы. У близнецов на плечах виднелись татуировки — рассеченный круг АВП. И все четверо были с пистолетами.
«„Бегемот“, — понял Холден. — Они сдались „Бегемоту“. Очень странно».
Один из десантников, так и не снявший боевой скафандр, поплыл навстречу астерам. Те и глазом не моргнули — с уважением отметил Холден.
— Я — сержант Александр Вербинский, — заговорил марсианин. — Имею приказ передать вам скиф с командой и пассажирами согласно условиям сдачи.
Женщина переглянулась с белобородым. Холден словно услышал незаданный вопрос: «Кто им скажет, что в скафандрах мы их не впустим?» Женщина пожала плечами.
— Бьен алле, добро пожаловать на борт. Пусть проходят партиями по шесть человек, начнем сортировку, са-са?
— Есть, мэм, — отозвался Вербинский.
— Корин, — позвал один из близнецов и подбородком указал обернувшейся к нему женщине на Холдена. — Па кон еса парлан, си? [23]
Женщина коротко кивнула.
— Холдена мы забираем сразу, — сказала она.
— Вы хозяева, — ответил десантник, и по его тону Холден заподозрил, что сержант предпочел бы пристрелить его на месте. Хотя, возможно, ему почудилось.
Астеры провели его через шлюз и длинный майларовый тоннель к машинному залу «Бегемота». Здесь собрались десятки людей с готовыми к работе ручными терминалами: их ждала долгая административная рутина по учету сдавшихся противников. Холдена пропустили без очереди, и он сомневался, что это почетный прием.
23
Это о нем шла речь, да?
Женщина, встретившая его у тяжелой двери переходника от машинного отсека к барабану, выглядела слишком молодой для капитанских нашивок. Собранными «калачиком» волосами она напомнила Холдену учительницу из земного детства.
— Капитан Па, — обратилась к ней охранница, которую называли Корин, — вы хотели его видеть.
— Капитан Холден, — кивнула ему Па, — добро пожаловать на «Бегемот». Я предоставляю вам свободу в пределах корабля, но прошу учитывать некоторые условия.
Холден заморгал. Он ожидал в лучшем случае новой камеры. Свобода в пределах корабля и есть свобода, абзац. Дальше корабля идти некуда.
— А, хорошо, — выдавил он.
— Вы должны быть в любое время готовы к вызову на собеседование. В любое. И вы не должны обсуждать то, что случилось или не случилось на Станции, ни с кем, кроме моего шефа безопасности.
— Я знаю, как это отключить, — сказал Холден.
Лицо Па дрогнуло.
— Чтовы знаете?