– А ты почем знаешь? Ты же не видела!

– Мать рассказывала…

Светлана со страхом смотрела на зеленую солнечную тропочку:

– Ой… Уйдем отсюда. Уйдем скорей! Побежим в поле – догоняй!

Светлана припустилась бежать, легкая, как котенок. Красные ленточки в косах распустились на ветру. Аниска бросилась за ней. У нее были крепкие ноги, и бегала она, топая, как жеребенок. Она уже раз пять догоняла Светлану, но, догнав, не решалась схватить ее – а вдруг рассердится? А Светлана останавливалась, прыгала на одной ножке и, смеясь, дразнила:

– Не догнать! Не догнать!

И была очень рада, что Аниска никак ее не догонит.

Потом тихонько шли к лесу без тропки, прямо через поле, засеянное льном. Тонкие жесткие стебли стегали по ногам.

– А на этом поле весной самолеты садились, – сказала Аниска.

Светлана удивилась:

– Настоящие?

– Ага. Настоящие. С летчиками. У нас тогда на зеленя какой-то вредитель напал – вот с этих самолетов все поле и опрыскивали. Как дождиком.

– И ты видела?

– Все видели. А Степка Лукошкин у летчика спросил: «Можешь без отдыха до границы долететь?» А летчик говорит: «А почему без отдыха? Мы можем на облачко присесть, отдохнуть, да и дальше!»

Светлана поглядела на теплое синее небо, на крутое белое облако с темным донышком.

– Как на облака присядешь? Ведь они из пара! Ты ведь знаешь, что они из пара? Ты в каком классе?

– Во втором. Буду в третьем.

– У, большая, а во втором. Я уже в четвертый перешла! Ты, значит, и не пионерка?

– Нет.

– А меня зимой приняли. А почему не вступаешь?

– Не примут.

– Почему? – Светлана удивленно посмотрела на нее.

Аниска отвела глаза:

– Я с ребятами дерусь. Они всегда дразнятся. Я и дерусь.

– А почему же вожатая не заступится?! – Светлана даже плечами пожала от возмущения.

– А она почем знает? – глухо сказала Аниска. – Я же не говорю, почему дерусь… Да ну и пусть не принимают. – Аниска насупила брови.

И Светлана тотчас переменила разговор:

– А мне мама новую форму сшила. Шерстяное коричневое платье и черный фартук с широкими плечиками. А ты в чем?

– В этом.

– Но ведь это ситцевое!

– А еще есть синее с горошками…

– Ну и не похожа на ученицу. Надо, чтобы коричневое и черный фартук. Только тебе не сошьют…

– А может, и сошьют? У матери трудодней много – она у нас огородница. Попрошу, и сошьет… И отец у нас плотник. – И добавила чуть слышно: – Он сейчас в совхозе работает. А может, он там, в магазине, купит и принесет.

Но Светлана только засмеялась на это:

– Так он и будет помнить про твое платье!

У Аниски опять сошлись брови.

– Будет. Он мне в ту осень башмаки с галошами купил!

– Фу, галоши! – Светлана сморщила нос. – Терпеть не могу никаких галош!

Аниска хотела было вспылить. А как же в новых башмаках прямо по грязи в школу идти? Эти башмаки отцу легко было заработать, что ли? Помаши-ка топором-то с утра до ночи!

Но посмотрела на Светлану и промолчала. Неужели надо Аниске еще и с ней поссориться?

Лен кончился у самой лесной опушки. Аниска вдруг, ничего не сказав, побежала куда-то в сторону.

– Куда ты? – закричала Светлана.

Ей стало страшно: а вдруг Аниска убежит и бросит ее одну?

Но Аниска не думала убегать. Она залезла в заросли шиповника, осторожно пригнула тонкую колючую ветку с розовым бутоном на конце:

– Посмотри! Посмотри, красавица! Понюхай!

Светлана понюхала:

– Ну подумаешь! Вот розы – это да! Мама ставила в вазу – вот те пахнут! А эти что…

Аниска замахала на нее рукой:

– Не говори! Не говори! – Отвела ее от куста и зашептала: – Зачем так говоришь-то? Ведь ему тоже обидно!

– Кому?

– А шиповнику. Он зацветает, а ты!..

Светлана поглядела на нее с некоторой опаской: «Отколотит?»

Но Аниска была кротка и задумчива.

– Мне вот все думается: откуда он эти розовые цветочки берет? Листья зеленые, и почки зеленые, а из зеленого – вдруг розовый цветочек. Ну, откуда? Почему? Как он может?… Я вот всегда так гляжу и думаю… Ты не знаешь?

Светлана ответила уверенно, но не глядя в глаза:

– Конечно, знаю! Вот еще пустяки… Только… пойдем домой…

– А хочешь, я тебе партизанскую могилу покажу?

– А далеко?

– Да нет. Вот тут через овражек. Иди за мной.

Аниска бегом бросилась в овраг, заросший ольшнягом и малинником. Светлана поспешила за ней. Кусты царапали ей руки и цеплялись за платье, а под ноги то и дело подвертывались острые сучья и корявые пеньки. На дне оврага, в ручье, Светлана промочила свои желтые туфли. Кое-как перебравшись на ту сторону, она оглянулась в страхе: