– Что случилось, сэр? – спросил сержант Грегориус. Гвардейцы проверяли скафандры и экипировку. До начала операции оставалось меньше трех минут.

– Они ускоряются вместо того, чтобы тормозить. – Капитан задал компьютеру новую программу и предупредил: – Держитесь. – Заработали вспомогательные двигатели, затем включился главный, и сила тяжести мгновенно возросла до ста сорока семи «g». – Скорости сравняются приблизительно через минуту. Постарайтесь оставаться внутри поля.

Сержант Грегориус промолчал.

Прошло около двух минут.

– Установлен визуальный контакт, – проговорил де Сойя.

Гвардейцы высунулись из люка. Грегориус заметил огненный шар, настроил поляризатор и отрегулировал резкость.

– Почти как на тренажере, – произнес Ки.

– Забудь об этом, – бросил сержант. – На тренажере все иначе. – Он знал, что его подчиненные не нуждаются в такого рода наставлениях, поскольку оба уже успели повоевать. Но сказывались три года, проведенные в военном лагере на Армагасте (от подобной привычки избавиться очень трудно).

– Ну и шустрый же! – воскликнул де Сойя. – Если бы мы были чуть дальше, наверняка не сумели бы его догнать. А так… Скорости сравняются через пять-шесть минут.

– Нам хватит и трех, сэр, – откликнулся Грегориус. – Только подведите поближе.

– Нас засекли. – «Рафаил» не имел экранов, которые делали бы корабль «невидимым» для вражеских радаров. Компьютер доложил, что на авизо нацелились всевозможные датчики. – Расстояние один километр. Скорость уменьшается. Силовые поля на максимуме. Огня пока не открывают. Восемьсот метров…

Грегориус, Ки и Реттиг взяли на изготовку оружие.

– Триста… Двести… – Вражеский корабль, который двигался с постоянным ускорением, не подавал признаков жизни. Что-то уж подозрительно легко… В ходе большинства тренировок де Сойя моделировал отчаянную погоню. Да, весьма подозрительно. – Мы на дистанции поражения. Пошли!

Швейцарские гвардейцы выскользнули из люка, ранцевые двигатели у них за спинами полыхнули пламенем.

– Контакт! – Силовой экран вражеского корабля сопротивлялся целую вечность – почти три секунды (на тренажере все происходило гораздо быстрее), – но наконец не выдержал. – Вперед! – крикнул капитан, но гвардейцы не нуждались в приказах. Они уже разделились, направляясь каждый к своему месту: Ки досталась позиция на носу, Грегориусу – на уровне, который на старинных схемах обозначался как «навигационный», а Реттигу – на корме, над машинным отделением.

– Готов, – доложил Грегориус. Секунду спустя ту же фразу повторили два других голоса. – Установить ловушки.

– Есть, – отозвался Ки.

– Есть, – отрапортовал Реттиг.

– На счет «один», – произнес сержант. – Три… два… один…

Полимерный «мешок» замерцал в солнечном свете.

Де Сойя поглядел на приборы. Ускорение возросло до двухсот тридцати «g». Если экраны откажут… Капитан отогнал шальную мысль. Чувствовалось, что «Рафаил» идет на пределе. Еще четыре-пять минут, и придется тормозить, иначе двигатели полетят ко всем чертям. «Быстрее», – мысленно приказал капитан гвардейцам, которых видел на тактическом дисплее и на видеоэкранах.

– Готов, – подал голос Ки.

– Готов, – сообщил Реттиг.

– Установить заряды, – распорядился Грегориус. – Начинаю отсчет. Пять… четыре… три…

– Капитан отец де Сойя! – произнес детский голосок.

– Стоп! – воскликнул капитан. На мониторах появилась картинка: та самая девочка, которую де Сойя видел три месяца назад в Сфинксе, сидела за роялем в кают-компании звездолета.

– Стоп! – эхом отозвался Грегориус. Пальцы сержанта замерли над контроллером на запястье. Солдаты наблюдали за происходящим через визоры, на которые передавалось изображение с корабля.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – спросил де Сойя и тут же понял, что это не имеет никакого значения. Гвардейцам нужно проникнуть внутрь в течение трех минут, иначе «Рафаил» отстанет. Естественно, они отрабатывали на тренировках такой сценарий – когда солдаты действуют самостоятельно, захватывают корабль и немедленно начинают торможение, – но де Сойя оставлял этот вариант на крайний случай. Он нажал на кнопку, и на мониторе перед девочкой возникло его лицо.

– Добрый день, капитан. – Девочка казалась совершенно спокойной, что, учитывая обстоятельства, было весьма странно. – Если ваши люди попытаются проникнуть на корабль, я открою воздушный шлюз.

– Самоубийство – смертный грех, – проговорил де Сойя.

– Конечно, – согласилась девочка. – Но я не христианка. Вдобавок я скорее отправлюсь в ад, чем попаду к вам в лапы.

Де Сойя пригляделся повнимательнее. Похоже, она блефует. Рядом с ней нет никаких устройств…

– Капитан, – произнес Грегориус на тактической частоте, – если она откроет шлюз, я в два счета подведу «мешок». Корабль не успеет разгерметизироваться до конца.

Девочка не сводила с де Сойи глаз.

– Она не христианка, – объяснил капитан. – Неизвестно, сумеем ли мы ее оживить, если она погибнет.