И не вспоминала до тех пор, пока не последовало сообщение: одному из этих созданий удалось каким-то образом ускользнуть из изолятора, и теперь оно свободно разгуливает где-то в пределах ста миль от Сан-Франциско. Даже поглощенная мыслями о бессердечности Чарли Аманда не могла пропустить такую новость. И вот чужак сидит в ее собственном автомобиле! Так что в конце концов и ей будет чем развлечься в выходные...

Аманда нисколько не боялась этого существа со звезд. Кем бы ни был пришелец, он явно не дурак, если его направили в полет через пол-Галактики. Не в его интересах причинять ей вред. Чужак без нее не обойдется, и ему это ясно. Да и ей он, кажется, очень даже может пригодиться...

Она остановила машину возле своего дома — небольшого уступчатого строения на западной окраине:

— Приехали.

Жаркий воздух дрожал, и холмы за домом, опаленные долгим засушливым летом, напоминали своим цветом львиную шкуру.

Макавити, старый полосатый кот Аманды, распластался на неподстриженной лужайке в тени каллистемона. Как только Аманда с чужаком приблизились к нему, кот приподнялся, прижал уши и зашипел. Чужак тут же принял оборонительную стойку, втягивая в себя воздух.

— Это всего лишь домашнее животное,—сказала Аманда.— Знаешь, что это такое? Ничего опасного. Но незнакомцам не доверяет.

Она покривила душой. И землетрясение не заставило бы Макавити проснуться, и он бы и ухом не повел, даже если бы мышь пустилась в пляс на его собственном хвосте. Аманда успокаивающе погладила Макавити, но тот явно не хотел иметь никакого дела с чужаком и угрюмо, крадучись удалился в кусты. Инопланетянин пристально следил за котом, пока тот не скрылся из виду-

— А на твоей планете водится кто-нибудь вроде кошек? — спросила Аманда, когда они вошли в дом.

— Были когда-то мелкие дикие животные. Они оказались ненужными.

— А-а...— протянула Аманда, тут же потеряв к этому интерес.

В доме было душно, и Аманда включила кондиционер.

— А где находится твоя планета?

Чужак подчеркнуто проигнорировал этот вопрос. Он прошелся по гостиной крадущейся кошачьей походкой, внимательно осмотрел стереосистему, телевизор, кресла, кофейный столик и вазу с засушенными цветами.

— Это типичное жилище землян?

— Более-менее— ответила Аманда.— По крайней мере, типичное для этих мест. Я живу в пригороде, так это называется. Отсюда по шоссе полчаса езды до Сан-Франциско. Вот там — настоящий город. Если тебе интересно, прокатимся туда вечерком или завтра, сам увидишь.

Она включила музыку, довольно громко. Пришелец, казалось, не имел ничего против, и Аманда еще добавила звук.

— Пойду приму душ,— сказала она — И тебе тоже не мешало бы.

— Душ? Ты имеешь в виду дождь?

— Я имею в виду, что нужно помыться. Мы, земляне, любим мыться, чтобы не ходить потными, грязными и вонючими. Быть вонючим неприлично. Пойдем, покажу, как мыться. Ты должен делать то же, что и я, если хочешь остаться на свободе. Понятно?

Она повела пришельца в ванную.

— Первым делом сними одежду.

Инопланетянин разделся. Под плащом обнаружились грязноватая футболка с надписью «Рыбачья пристань» и видом на Сан-Франциско и незастегнутые джинсы. А еще на пришельце был черный лифчик, тоже не застегнутый, надетый задом наперед, так что чашечки оказались на лопатках, и черные блестящие трусики с красным сердечком на левой ягодице. У чужака было тело худощавой, но крепкой девушки со шрамом на руке.

— Кстати, а тело-то у тебя чье? — поинтересовалась Аманда.— Ты знала ее?

— Она работала в изоляторе. На кухне.

— Знаешь, как ее звали?

— Флорес Консепсьон.

— Наверное, наоборот: Консепсьон Флорес. Я буду звать тебя Конни, если не захочешь сказать свое настоящее имя.

— Пусть будет Конни.

— Ну и отлично, Конни. Теперь смотри: включаешь воду, вот здесь, и смешиваешь горячую и холодную, по своему вкусу. Потом повернула эту ручку — и встала под струю. Обливаешь тело, намыливаешь, а потом смываешь мыло. Затем вытерлась и надела чистую одежду. Ее тоже нужно время от времени стирать, иначе она начнет пахнуть. А окружающим это не нравится. Смотри, как я буду мыться, а потом сделаешь то же самое.

Аманда мылась быстро, и мысли роились в ее голове. Чужаку долго не продержаться в теле Консепсьон Флорес. Рано или поздно кто-нибудь заметит, что одна из кухарок пропала, и тогда поднимут тревогу. Интересно, понял ли это пришелец? Он должен как можно скорее найти новое тело.

«Но не мое,— сказала она себе,— Только не мое!».

— Твоя очередь,— небрежно бросила она, выключая воду.

Пришелец, немного повозившись с краном, снова включил ее и встал под душ. Тут же повалили клубы пара, и кожа чужака покраснела, словно ошпаренная, но это ничуть его не обеспокоило. Он что, не чувствовал боли?