– Красотка, ты спасла нас от ужасного чудища! – гоблин лица своей собеседницы не видел, поскольку оно было скрыто тканью маски. Но ему одной фигуры хватило, чтобы почувствовать какое-то лихорадочное возбуждение. – Теперь ты просто обязана на мне жениться!

– Вот! – Лонари Серебряный Цветок называла себя рейнджером. Но прекрасно понимала недостаточность собственной подготовки. Ее мать и отец, передавшие дочери азы своего мастерства, тренировались столетиями, в то время как юная эльфийка отметила вековой юбилей буквально на днях. С другой стороны, даже самая жестокая война с троллями или фейри была гораздо менее страшной и кровавой, чем противостояние с живыми мертвецами. – Нашла их в одной из наших заброшенных деревень. Они зарезали двух некромантов, а потому жировик этого патруля сошел с ума и сожрал вурдалаков. Я всадила ему в затылок рунную стрелу, и тварь подохла.

– Прекрасная новость по нынешним временам, – мило улыбнулась Фиэль Златокудрая, взирая на подчиненную с высоты своего почти двухметрового роста. Волшебница уже пару лет являлась командиром отряда «Лесные тени», пытавшегося мстить уничтожившим Светлолесье силам. До того как беда постучалась в ворота страны светлых эльфов, она была всего лишь няней в аристократическом семействе. Но одна из самых старых представительниц народа высоких эльфов [14] вполне справлялась со своими новыми обязанностями. Видимо, для существа ее возраста и опыта было уже почти все равно, сколько лет несмышленышам, которых надо одеть, обуть, накормить и вывести на прогулку по наиболее безопасному маршруту. – Но тогда почему они в таком виде?

Два зеленых тела, побольше и поменьше, безвольно лежали на земле. Они вяло шевелились, не имея даже сил говорить. Судя по тому, как вздымались их грудные клетки, всю дорогу до эльфийского лагеря несчастные проделали бегом. Со связанными за спиной руками. А заставить их так выложиться могли исключительно острые стрелы лучницы, которыми та угрожала своим пленникам.

– Подозрительные, – Лонари удержалась от слов, которых молодой девушке и знать-то не пристало. С другой стороны, носиться по лесам с луком и не мыться неделями ей пристало еще меньше. – Который большой, он орк! А мелкий еще хуже! Гадкий, похотливый, скабрезный, распускающий руки гоблин!

– Милая моя, культурного и вежливого гоблина я видела один раз в жизни, – снисходительно посмотрела на нее Фиэль. – И то им оказался лысый гном, облившийся накануне зеленой краской. Другие причины для грубости по отношению к ним у тебя есть? Сейчас нам нельзя портить мнение о себе в глазах любых союзников. Даже самых… м-м-м… сомнительных.

– Помимо того, что он звал меня на нем жениться, то есть, тьфу ты, выйти замуж? – рейнджер не собиралась так просто сдавать свои позиции. – Полно! Орк, вроде бы являющийся слугой этого типа, утверждает, будто некроманты успели его зарезать. Только потом он ожил, встал с алтаря и прикончил обоих колдунов магией, хотя до этого колдовать не умел. Каково, а? Среди гоблинов я раньше чародеев не видела. Плюс главный из этой парочки то ли притворяется полным дураком, то ли симулирует потерю памяти. Даже собственное имя он мне назвать не смог!

– Слышь, зеленый, а как меня зовут? И как тебя? – гоблин, не вставая с земли, пнул орка по массивной голени. – Ну, скажи! Тебе жалко, что ли? И варианты, образованные от слов «придурок», «дебил», «недоумок», больше не предлагать.

– Тебя зовут Тимон, – по слогам выдал орк, делая большой вздох на каждом слоге.

– А ты Пумба! – радостно захихикал гоблин. – Акуна-матата! Смысл жизни так прост! Верно, зеленый?!

– А я Мал, – все с тем же выражением бесконечного терпения и усталости продолжил орк. – И сам ты зеленый. А также еще более буйный и ненормальный, чем обычно, хотя раньше я думал, что хуже уже некуда.

– Это я уже запомнил, – гоблин скосил глаза на Златокудрую. И до тех самых кудрей его взгляд так и не добрался. Эльфийка как-то сразу почувствовала на себе липкий, цепкий, оценивающе-предвкушающий взгляд. И вспомнила о том, что благодаря своему великолепному владению магией до сих пор выглядит так, словно едва-едва перестала считаться девушкой. Ей даже грудь, между прочим, самую большую во всем отряде, руками прикрыть захотелось. Хотя ту и защищала от всевозможных угроз узорчатая и довольно прочная кираса. – Осталось выяснить остальные детали биографии. Вот как мы к некромантам попали? Может, расскажешь? Будет интересно и мне, и девочкам.

– Как-как… – судя по тону, орку хотелось от жизни только одного. Чтобы от него все отстали. – Как обычно гоблины и всякие неудачники, соглашающиеся с ними работать, в переплет попадают. Возили товар над землями мертвых. А потом наш дирижабль подбил какой-то шастающий по лесам лич.

– У меня есть дирижабль?! – обрадовался Тимон. – Класс! А где он?

– У тебя был дирижабль, – судя по голосу, Мал буквально наслаждался своим злорадством. – Его останки размазало по такой куче елок, что я до таких цифр и считать-то не умею. Не расшиблись вместе с ним благодаря твоему парашюту. Вот только двоих он не выдержал и на высоте в пять моих ростов просто порвался. Мы грохнулись. Я-то удачно, а ты прямо на свое слабое место, голову. Тут на нас патруль некромантов и вышел. Кое-кто в сознание приходить отказывался, пришлось им у себя в логове допрашивать меня.

– Где был лич? – подобралась Фиэль. Другой цели для одного из предводителей немертвых, кроме их лагеря, в окрестностях быть не могло. – Координаты! Живо!

– Не знаю, – помотал орк лысой головой. – Я занимался грубой физической работой. При необходимости охраной от разбойников. Картами и механизмами ведал Тимон. Изобретатель и рационализатор проклятый!

– Не употребляйте в присутствии жителей Светлолесья слова «проклятый», – Златокудрая раздраженно покусала губу. Ответить на интересующий ее вопрос страдающий амнезией гоблин попросту не мог. – Можем не так понять. Сначала ударим, а потом начнем разбираться, сектантом ли был покойный. Да, Лонари, освободи их.