— Что это ты такая довольная? — тягучий голос раздался над самым ухом. Вкрадчивый такой голос… — Надеюсь, это потому, что ближайшие дни ты проведешь в моем обществе?

Ну не зараза ли, а? Вот не может он жить спокойно, когда ближнему хорошо. Обязательно все испоганить надо!

— Скорее оттого, что слишком тесного общения с тобой я буду лишена, — ласково пропела я и лучезарно улыбнулась.

А чего бы не улыбаться? Солнышко светит, птички поют, в кармане весело звенят серебрушки, и я уже представляю, как вытянется лицо Прохиндейки, когда я расскажу ей про договор. А то что же, думает, ошейник надела — и полноценной хозяйкой стала? Ха! Как бы не так!

— Какая же ты наивная, — умилился Габриэль. — Неужели думаешь, что меня удержит какая-то бумажка? Стал бы я связывать себя обязательствами, которые идут вразрез с моими желаниями?

Ратуша осталась позади. Вместе со стражниками, проводившими меня плотоядными взглядами.

— То есть как это? — я обернулась, чтобы заглянуть ему в глаза. Диан, демонстративно возившийся с поводьями, притих — к нам прислушивается. Внутри противно закопошились подозрения. Ведь как чувствовала, что нельзя с ним связываться! — Соглашение подтверждено самими богами. Оно не может быть нарушено!

Вернее, может, но лучше не рисковать.

В багряных глазах, словно в пламени очага, заплясали искры. Рэй'тхи улыбнулся — если можно назвать улыбкой чуть приподнятые уголки губ.

— Верно, котик, — кивнул он. — Только я забыл тебе сказать, что боги давным-давно не властны над ангелами. Даже над низвергнулыми.

Меня словно молнией ударило. Каков подлец! Неужели все это означает, что…

— Влипла ты, Бэлка, — противно хихикнуло двухцветное Высочество. — С твоей-то стороны договор действителен. Нарушишь его — познаешь гнев богов. Поедешь с нами… думаю, сама догадываешься.

Ага. Имею все шансы близко познакомиться с черным ангелом. От этой мысли внутри похолодело.

— Гад! Гад!! Какой же ты гад!!! — не обращая внимания на оборачивающихся прохожих, заверещала я и принялась изо всех сил колотить сжатыми кулачками по груди рэй'тхи.

Сам виноват! Нечего было меня обманывать. Жаль Диан уже успел забраться в седло, а то бы и ему досталось. У-у, как же я зла!..

Габриэль стоически терпел мою истерику. И вид у него был такой… непробиваемый, что аж противно стало. Инстинкт самосохранения окончательно помахал ручкой. Да еще и рассудок с собой прихватил, наверное. Иначе я бы ни за что не решилась выпустить когти. А тут даже на чернокрылого когтистой лапкой замахнулась.

На этом, собственно, мою истерику и прервали. Вот никакого чувства такта у некоторых!

Лапку мою поймали где-то на подступах к смуглой щеке. Эх, жаль, не удалось дотянуться! Уж я бы ему устроила полный набор незаживающих царапин на морде! На миг запястье сжали ледяные тиски. Это отрезвило. Я моргнула, разгоняя туман ярости, застилавший мозг.

— Еще раз так сделаешь, — почти промурлыкал крылатый, потом перевернул пойманную руку ладошкой вверх и осторожно коснулся острого коготка, — и я решу, что когти тебе не нужны.

Прохладные пальцы соскользнули к запястью, легонько погладили кожу. От мрачной решимости, сверкавшей в багряных глазах, мне поплохело. Даже не сомневаюсь, он выполнит свое обещание и глазом не моргнет.

Онемевшую от испуга меня закинули в седло, и мы двинулись к городским воротам. Где-то вдалеке проплыла мысль о том, что надо бы перед отъездом переговорить с Альбрехтиной, да и с чернокрылым все выяснить неплохо бы, но сил не было. Его близость, постоянное ощущение опасности, исходящее от тьмы, и нещадно бьющий в нос запах металла действовали угнетающе.

— Не трусь, котик, — темнокрылый почувствовал мое напряжение. — Я не кусаюсь. Почти. Можешь вон у принца спросить!

Мы как раз проезжали мимо «Лисьей норы». Я окинула харчевню прощальным взглядом и не смогла скрыть тяжкого вздоха. Если бы не эта парочка крылатых проходимцев, грелась бы сейчас у печки, разносила заказы под уютное ворчание гномов и чувствовала себя почти счастливой. Так нет же, свалились на мою бедную голову! Тащись теперь неизвестно куда! А я, между прочим, живность домашняя…

— Ему-то что! — еще сильнее насупилась я. — На него ты так не пялишься.

Диан снова противно захихикал. Принц пребывал в самом прекрасном настроении и даже не пытался скрыть сей прискорбный факт. Никакой солидарности!

— Так вот оно что! — вполне искренне рассмеялся Габриэль. Я даже удивилась — смех у него оказался приятный. Бархатистый, немного тягучий, и даже проскальзывающий холодок не портил впечатления. — Зря боишься, не собираюсь я к тебе приставать. Если, конечно, сама не захочешь.