– Прости, Машенька, – добавила мама, – мы не хотели, чтобы ты страдала.

Мы были втроем, но как будто одно существо. Мир плескался внутри нас, как вода в аквариуме.

Я оглянулась туда, откуда пришла, на место, которого не было, которое заселяли несуществующие люди.

– Не волнуйся за них, – сказал папа. – Теперь они знают, что оттуда можно вырваться. Нужно просто любить кого-то. И чтобы тебя кто-то любил. Они догадаются, вот увидишь.

Я вопросительно посмотрела на маму. Та улыбнулась и кивнула:

– Они догадаются. Не могут не догадаться, это же так просто.

Я верила им. И все равно не могла оставаться здесь, когда там столько хороших, ни в чем не виноватых людей бьются о невидимые стены своей тюрьмы. И никто им не поможет, кроме меня.

– Я должна, – сказала я. – Я не могу… Я быстренько!

Мама и папа держали меня за руки совсем не крепко, но не было сил вырваться.

– Хорошо, дочка, – сказала мама, – мы отпустим тебя в твое второе пришествие.

– Только побудь с нами, хорошо? – попросил папа. – Побудь совсем немного. Мы так по тебе соскучились.

– И я по вам соскучилась, – я прижалась к ним покрепче, чтобы впитать в себя побольше тепла, и уверенности, и запаха папиных сигарет и маминых духов. – Я постою немного и вернусь к ним. Я быстренько-быстренько всех спасу – и опять к вам!

Мама и папа тихонько смеялись, и вместе с ними улыбался огромный мир внутри нас.

А я стояла и думала, какими словами объяснить моим бывшим товарищам по несчастью простую в общем-то мысль. «Люди! – повторяла я про себя. – Любите друг друга. Вы же такие хорошие, люди! Даже те, которые…»