Будущий маршал Советского Союза Б.М. Шапошников, перед Первой мировой войной служивший в 14-й кавалерийской дивизии и лично знавший Н.С. Батюшина, характеризуя руководство Варшавского военного округа, писал о главе его разведки: «Старшим адъютантом разведывательного отделения состоял полковник Батюшин, человек твердый, хорошо знавший германскую и австро-венгерскую армии. Он не действовал через крупных агентов, а работал с помощью писарей штаба, мелких гражданских чиновников и т.д… все отчеты о военных играх, маневрах, о численном составе частей вероятных противников в штабе Варшавского военного округа были всегда налицо. Недаром и немцы, и австрийцы боялись этой массовой агентуры Батюшина» {310}.

Авторитет Н.С. Батюшина признавался руководителями всех, без исключения, разведок Европы того времени.

Так, шеф австрийской разведки и контрразведки генерал-майор М. Ронге писал о деятельности своего опасного противника: «Дом полковника Батюшина на Саксонской площади в Варшаве, где капитан Терехов и капитан Лебедев выработались в прекрасных помощников, сильно беспокоивших нас во время мировой войны, давал в своих стенах приют предприятию, работавшему с массой руководителей — начальников групп, вербовщиков агентов, разведывательных инспекторов и женщин. Эти последние особенно охотно использовались в качестве посредниц и вербовщиц… Вербовщики и посредники Батюшина нередко имели целые бюро, как, например, Зигельберг, Самуэль, Пинкерт, Соломон Розенберг, и прежде всего Иосиф Герц — правая рука полковника Батюшина, специалист по фабрикации фальшивых паспортов, фальшивых крепостных планов и т.п… Батюшин имел армию доверенных лиц, хозяев явочных квартир, старших дворников и подручных….одинаковое снаряжение агентов Батюшина… несомненно, вредило образцовой в остальном отношении разведывательной службе» {311}.

Руководитель германской разведывательной службы полковник В. Николаи так характеризовал русскую военную разведку и ее самого яркого представителя: «Каждый военный округ на русской западной границе имел разведывательное отделение в составе 6—10 офицеров во главе с офицером Генерального штаба. Разведывательные отделения в Петербурге и Вильно работали против Германии, в Киеве — против Австрии, в Варшаве — против обеих стран. Они “обрабатывали” расквартированные в пограничном районе высшие штабы германских и австро-венгерских войск. В качестве посредников им были подчинены пограничная стража и пограничная жандармерия, на которые возлагалась, кроме того, мелкая шпионская работа в пограничной полосе, как на предположительном театре военных действий… Русская разведка вполне ознакомилась с восточными крепостями Германии и со всей железнодорожной и шоссейной сетью Восточной Германии. В Австрии и на Балканах она всюду пустила крепкие корни… Разведывательное отделение Варшавского военного округа [действовало] под начальством особенно деятельно и успешно работавшего полковника Батюшина… Полковник Батюшин не останавливался перед личным приездом для инструктирования в Торн и в Бреславль, где у него на службе находился также писарь крепости» {312}.

Итогом деятельности разведки Варшавского военного округа стал тот факт, что с 1907-го по 1910 г. разведчики, руководимые Н.С. Батюшиным, добыли 120 документов, среди которых — материалы, освещающие развертывание полевых, запасных и ландверных войск противника, мобилизационные планы, планы крепостей, схемы инженерной обороны и пр. Составленное Батюшиным в 1913 г. квартирное расписание австро-венгерской армии {313}было одним из наиболее подробных сборников сведений о войсках противника в то время. Информация (от источников комплектования до указания фамилий штаб-офицеров войсковых частей) — была исчерпывающей.

В годы своего становления русская военная контрразведка была достаточно слаба.

Согласно штатам, численность личного состава семи отделений армейской контрразведки определялась в 108 единиц, из которых 23 передавались штабу войск гвардии и Петербургского военного округа, 19 — Варшавского, 17 — Киевского и по 13 — штабам Хабаровского и Виленского военных округов; по 11 и 12 единиц получали Иркутский и Одесский военные округа, соответственно. Штат контрразведывательного отделения (КРО) Варшавского военного округа в 1911 г. — начальник отделения, помощник начальника, 3 чиновника для поручений, 4 старших и 10 младших агентов.

Помимо недостаточного материального обеспечения деятельности контрразведки, важнейшим вопросом была проблема налаживания взаимодействия с другими правоохранительными органами — пограничной и таможенной службами, органами полиции и жандармерией. Штабу округа по согласованию с руководителем полицейской службы в случае оперативной необходимости могли придаваться сотрудники полицейских органов. Законы Российской империи лишали органы военной контрразведки права в мирное время самостоятельно задерживать подозреваемых — контрразведчики не имели права на проведение «ликвидации» дела.

Данным правом обладали жандармы и полиция. Жандармский орган, получив от контрразведки просьбу осуществить арест или провести какие-либо следственные действия, занимался изучением материалов дела, и лишь после этого принималось решение. С одной стороны, подобное разделение обязанностей ограничивало произвол контрразведки, с другой — ставило успех контрразведывательных операций в зависимость от иных служб. Зачастую возникали несогласованности и накладки. Соответственно, привлечь к суду даже уличенное в шпионаже лицо из-за несовершенства законов Российской империи удавалось не всегда.

Это обстоятельство также придавало особое значение вопросу налаживания взаимодействия между правоохранительными органами. Личностный фактор, таким образом, накладывал отпечаток на процесс выстраивания отношений между руководителями ведомств в процессе оперативной работы. Более того, во многих случаях этот фактор становился решающим.

Соответственно, огромное значение имел авторитет руководителя соответствующего органа — и личность Н.С. Батюшина играла в этих случаях важнейшую роль.