Но света оставалось достаточно, чтобы увидеть, что их везение кончилось. Хижину окружили всадники, все держали наготове копья. На Симе Кинкар мог бы вырваться на свободу. Его ланг хорошо выучен и быстр, на нём можно уйти от погони. Однако Кинкару не пришло в голову покинуть этих двоих.

Но Муррен ждал такой возможности, доказав, что он не крестьянин, а воин. Это он прыгнул на голую спину Сима и, наклонившись, подхватил юношу. Ударил его кулаком в подбородок, и юноша обвис. Муррен бросил хозяина себе не колени и поскакал в глубь суши, размахивая крюком. Он понёсся прямо на стену всадников. Неожиданность и ярость нападения поразили не только всадников, но и Кинкара.

Крюк взметнулся, опустился. Ошеломлённый всадник упал, в стене образовалась брешь. Муррен воспользовался ею, Сим прыгнул, как загнанный суард. Послышались крики офицера, и несколько всадников устремились в погоню.

А четверо или пятеро оставшихся направились к Кинкару, который стоял у хижины, напряжённо ожидая их действий. Может, удастся отговориться, сказать, что Муррен и юноша были его пленниками, но сумели убежать? Но факты говорили сами за себя. Муррен был вооружён и сумел воспользоваться Симом.

Копья против меча. В лучшем случае неравный бой. Кинкар скатал плащ, готовый отвести от себя острие копья. Если бы встреча происходила ночью, у него оставалась бы слабая надежда скрыться в темноте. Но они преградили ему дорогу к морю, уплыть не было никакой надежды, а ближайшие развалины старого города лежали за большим куском открытой береговой полосы. Однако сдаваться без боя — об этом он и думать не хотел.

А они этого ждали. Ближайший воин окликнул его.

— Опусти меч, незнакомец! Мир Богов между нами…

Не мир Троих, но мир Богов. Ложных богов. И такое предложение ничего не значит. Кинкар не ответил.

— Заколоть его! — проворчал один из копейщиков.

— Нет! — возразил другой. — Лорд Руд захочет поговорить с человеком, встреченным в обществе… — он смолк, словно опасаясь, что сказал лишнее. — Надо захватить этого пленника, если не хочешь, чтобы лорд Руд поговорил с тобой, слабоумный!

К нему направились с трёх сторон. В одного Кинкар бросил плащ, мечом отвёл удар копья. Но тут перед ним встал на дыбы ланг, разрывая воздух когтями. Кинкар бросился в сторону и упал на колено. И прежде чем смог встать, тупой конец копья ударил его в спину, воздух вырвался из лёгких, и юноша упал на песок. Через мгновение все набросились на него, прижали лицом к песку и камню, связали руки за спиной. Потом ненадолго оставили, кашлявшего и задыхавшегося, а сами стали совещаться.

Какое-то время Кинкара занимало только одно трудное дело — дыхание. Он ещё не успел отдышаться, как его подняли и грубо бросили на загривок потного ланга.

Кинкар совсем замёрз во время ночной поездки, у него не было плаща. Всадники были как будто хорошо знакомы с дорогой, если решились ехать ночью. Или так боялись своего господина, что торопились доставить ему сообщение. Но путешествие головой вниз не способствует логическому мышлению или обдумыванию планов на будущее. К концу пути Кинкар едва не потерял сознание. Когда его сбросили с ланга, он был вял, как пара седельных сумок.

Сквозь туман он ощутил тупую боль. Кто-то сапогом перевернул его на спину. В глаза ударил ослепительный свет.

— …он?

— …знак…

— Чей человек?

Отрывки вопросов, не имеющих смысла. И приказ:

— Заприте его в камеру и доложите. Если он был с парнем, лорд Руд должен об этом узнать.

Его не стали ставить на ноги. Просто схватили за руки и потащили по каменному покрытию, потом вниз по лестнице. Кинкара окутало зловоние влажного подземелья и глубокая тьма. Его толкнули, так что он прокатился ещё дальше по нескольким ступенькам. Потом громыхнула дверь, и свет совершенно пропал.

Молодой гортианин упал неловко, ноги оказались выше головы, и он постарался занять более ровное положение, цепляясь ногами за ступеньки. Всё тело болело, голова кружилась от поездки, к тому же Кинкар онемел от холода. Но серьёзных ран не было, и скоро он снова смог рассуждать логично.

Они упомянули лорда Руда, так что, по-видимому, он находился в У-Сиппаре. И появился здесь в самом худшем положении: задержанный в обществе беглецов, которых разыскивает местный правитель. Его знак заметили, но то, что он фальшивый, не обнаружили, так что у него оставалась ещё возможность выдать себя за слугу лорда, живущего где-нибудь далеко. Очень слабая надежда, но это всё, на что он мог рассчитывать, и Кинкар принялся сочинять свою легенду, проверяя её слабые места.

Когда эту легенду сочиняли в крепости, никто не думал, что ему придётся встретиться лицом к лицу с Тёмным. Он должен был под видом слуги, ищущего найма, проникнуть в У-Сиппар. В его сумке имелось достаточно добра, чтобы он мог не торопиться и поискать службы повыгоднее. От крепости и дежурных стражников ему следовало держаться подальше. А он оказался в самом сердце места, которого должен был опасаться.

Предположим, лорд Руд — местный лорд Руд — не хуже Диллана умеет обращаться с человеческим мозгом. Или может призвать тех, кто умеет это делать. Впервые у Кинкара появилась новая мысль. Если на этом Горте есть лорд Руд, почему бы не быть и лорду Диллану? Каково будет встретить другого лорда Диллана? Эта мысль начала медленно поворачиваться в сознании Кинкара.