— Великий Закон, Руд, — негромко заговорил Диллан.

— Интересно, сколько раз его нарушали и кто именно нарушал. Великий Закон… Обычно плоды его нарушений легко отличимы. Но, может быть, не в этом случае. Кто ты, приятель?

— Кинкар из Стира…

— Кинкар из Стира, — повторил Диллан. — Это может означать что угодно. Что такое Стир и где он находится? Может, тебя следует называть Кинкар с’Руд?

Он догадался, хотя и не совсем. Однако удивление в глазах Кинкара, должно быть, убедило спрашивавшего, что он на верном пути, потому что лорд Диллан негромко рассмеялся.

— Ещё одно дело, в котором должен разобраться совет…

Лицо лорда Руда превратилось в гневную маску.

— За это ты ответишь мне, Диллан, хоть мы и братья! Он не мой сын, и ты не сможешь приписать мне нарушение закона! У меня и так достаточно врагов, в том числе и среди близких родственников, — он гневно посмотрел на брата, — которые готовы сами приготовить орудие и с его помощью вовлечь меня в такую историю. Берегись, Диллан, если выдвинешь такое обвинение перед советом!

— Во всяком случае, из него нужно извлечь всю информацию. И чем быстрее, тем лучше. Тебе же выгоднее, Руд, если он расскажет всю правду перед нами всеми. Если он не плод нарушения закона, давай побыстрее убедимся в этом.

Как будто стремясь отвлечь брата от опасной темы, лорд Руд спросил:

— Но отчего пострадал Сууд? Давай посмотрим на эту вещь, которую он носит.

И лорд протянул руку. Кинкар отступил. Это была его единственная защита. Но прежде чем пальцы Руда сомкнулись на камне, лорд Диллан ударил брата по руке.

— Если тебе дорога твоя шкура, не трогай! — предупредил он.

— Думаешь, я сгорю, как Сууд? Я не невежественный туземец…

— Сууда постигла такая судьба, потому что на нём был знак, — объяснил с почти отсутствующим видом лорд Диллан. — Но мы не знаем, какая энергия скрыта в этом предмете и как она подействует на тело чужака. И пока не будем знать, лучше не трогать. Я видел такой только раз, и то на мгновение перед тем, как его уничтожил колдун, который его носил. Мы ночью наткнулись на святилище и застали его врасплох. Но когда мы доставим этот предмет… и его носителя… в башни, у нас появится возможность с ними разобраться. И мы должны немедленно направиться туда.

Они говорят так, с горечью подумал Кинкар, словно он не человек, у него нет собственной воли, только их воля важна. И тут же мрачно вынужден был признать, что так оно и есть. Единственная уступка тому факту, что он всё же живое существо из плоти и крови, заключалась в том, что, посадив его в флаер, на полуголое тело юноши набросили плащ. Он лежал у их ног, связанный по рукам и ногам.

Воркен протестовала против такого обращения, и на мгновение Кинкару показалось, что её уничтожат за такую дерзость. Но ложный лорд Диллан решил, что связь морда с Кинкаром тоже должна быть тщательно исследована. На Воркен накинули другой плащ и бросили рядом с Кинкаром; её непрерывные попытки освободиться заставляли подпрыгивать импровизированный мешок.

Полёт в воздухе оказался ужасным испытанием. С тех пор как Кинкар достаточно подрос, чтобы сидеть в седле ланга, он ездил по горам, охотился с Вурдом до того, как старый вождь отказался от выходов в горы и в конце концов почти всё время оставался в постели. А Вурд отлично знал крутые обрывы, глубокие пропасти и острые утёсы. Но стоять на твёрдом камне и смотреть вниз — одно дело, и совсем другое — лететь в пустоте, зная, что под ногами у тебя только тонкая платформа флаера.

Кинкар боролся с паникой, со своим воображением, которое рисовало ужасную картину, как платформа растворяется и его беспомощное тело, поворачиваясь, падает вниз. Как могли звёздные повелители летать в небе, в глубинах космоса? Или они совершенно чужды знакомым ему страхам? Он поворочался, но увидел только ноги братьев. У звёздных повелителей на его собственном Горте таких флаеров не было. Но они могли счесть такой полёт вполне естественным.

Переднюю части платформы заслонял ветровой щит, а Кинкар лежал за сидениями. Но холод вгрызался ему в тело, плащ оказался плохой защитой от мороза. Проходили минуты, паника Кинкара постепенно проходила, и ему показалось, что от Связи исходит мягкое тепло, которое отгоняло холод. Он испугался на поле, когда на него накинулись морды, но то был естественный страх, понятный. Однако теперь он испытывал странное предчувствие, необычное покалывание в нервах, какое бывает у воина перед тем, как ему прикажут идти в бой. Кинкар пытался укрепить себя сознанием, что для него, вероятно, это полёт без возврата.

Плен у гортиан можно предвидеть, можно пытаться бежать из него. Но какие шансы у него против звёздных повелителей? На его стороне было только одно — удивительная судьба Сууда и осторожность лорда Диллана при обращении с талисманом. Слабое преимущество — но возможное. Он слышал разговоры в горной крепости. Существуют невидимые силы — «энергии», как называл их обычно лорд Диллан. Какая-то энергия привела в действие врата, через которые они попали на этот Горт. И во время перехода Связь тоже оказалась проводником этой энергии, о чём свидетельствует шрам, который сохранится у Кинкара до самого его ухода в Лес.