– А японский я знаю плохо, вот и не смогла спросить дорогу.
– Продолжила говорить она.

– Угу, потому и общаешься на чистом английском?
– Посмотрел в её сторону с интересом. Все же на своей работе наемником я многое приобрел, в том числе и знания большинства языков мира. Ну и научил Ворона материться...

– Уню...
– Потешно скуксилась от моей фразы монашка и вопросительно посмотрела на меня.

– А я что? Я много где успел побывать, так что есть языки, на которых я разговариваю лучше, чем на родном.
– Хмыкнул я.

– Но пойдем уже, а то я домой спешу, так что провожу тебя быстро.
– Произношу я, включая режим "Саши Хелла", все же очень удобный режим, и натренирован неплохо.

– Видимо, такова воля господня, встретить столь доброго человека.
– Произнесла монашка, сложив руки в молитвенном жесте.

Я же был занят серьезной дилеммой, пытаясь определить, можно ли отнести синигами к богам или же нет. И если да, то была ли у меня такая воля, свести себя же и монашку? Помотав головой, выкидываю этот бред из мыслей.

Все это время мы уже неспешно двигались к цели, и только я собрался спросить, как же её зовут, как сзади раздался детский плач. Как же все не вовремя. Оборачиваемся и видим плачущего мальчика лет семи, разбившего себе коленку. Да, а я в этом возрасте уже имел под сотню выполненных миссий довольно высокой категории, про гору трупов позади я и вовсе молчу. Нда... нет у меня никакого пиетета перед "цветами жизни", циник во мне явно занял главенствующую позицию на этот вечер. Даже жабу подвинул.

Пока я размышлял подобным образом, монашка уже сидела радом с мальчиком и лечила его коленку зеленым свечением. Как интересно, а меня так восстановить можно? Но это мы отложим на потом, а пока подойдем к уже закончившей лечение девушке.

– Вот так. Теперь твои ранки исцелены и все с тобой будет хорошо.
– Мило улыбнулась эта добрая душа. А у меня вновь поднялся приступ изжоги, да когда уже эта демонесса переварится?!

Но подошедшая женщина, видимо мама этого ребенка не то, что спасибо сказать, она еще и подозрением облила "презренного гайдзина женского пола".

А сама монашка после этого выглядела подавленной. Она же не знает японского! Как так?

– Ты поняла, что она сказала?
– С интересом спрашиваю я.

– Нет, но я хорошо знаю этот взгляд.
– Грустно произнесла приунывшая монашка.

Но обернувшийся мальчик все же крикнул "спасибо сестренка!", что я и перевел монашке, которая, казалось, за секунду воспряла духом.

– Может, скажешь уже свое имя.
– Напомнил я одну деталь девушке, что впрочем собирался сделать еще раньше, но из-за ребенка и последующей демонстрации интересной способности несколько подзабыл.

– Ой!
– Кажется, девушка только сейчас поняла, что так и не представилась.
– Меня зовут Асия Ардженто.

– Кицуне Иссей.
– И легкий поклон головы (действительно легкий, а то еще кошка упадет).

– Приятно познакомиться.
– Искренне улыбнулась та.

– Взаимно.
– Кажется, меня Конеко покусала, уж больно лаконично ответил.

– Ам... а тебя не испугала сила, что была дарована мне господом?
– Слегка смутившись, произнесла она. О, как... впервые слышу, чтобы бог, который вроде как мертв, дарил кому-то святой механизм лично.

– Да нет, я и сам обладаю святым механизмом, правда, активировать его не вышло.
– Пожал я, плечами изобразив из себя эдакого шалопая. И решив не заострять внимание на предыдущей фразе монашки.

– Это, наверное, неприятно, знать, что у тебя есть сила, с помощью которой можно помогать людям, но не иметь возможности её использовать.
– Грустно сказала она. Я же в очередной раз поймал себя на мысли, что такой доброй быть нереально! "Помогать людям", как же...

Сонидо, и я уже иду с другой стороны от девушки, удивленно хлопающей глазами.

– Ну, мне и без механизма неплохо живется.
– Пожимаю плечами, с некоторым садистским наслаждением наблюдая за шоком резко обернувшейся девушки.

– Ой, а как это?
– Спросила она, состроив чуть ли не щенячье выражение лица.

– Как-то так.
– Неопределенно взмахнул рукой в воздухе. Ну не объяснять же ей про духовную силу и прочее. А это так, просто демонстрация того, что её союзникам и так известно. Так что опасности оттого, что она может это рассказать нет никакой.