Шрифт:
Старшина и Ермолаев молчали, осмысливая слова Калинина.
— Что они сделали с немцами — мы видели, — сказал Ермолаев. — Но что стало с телами наших солдат?
— Я не верю в сказки, лейтенант, — произнес старшина. — Но одного не могу понять Почему именно мы попали в этот переплет?
— Я не знаю… — Калинин сделал паузу. — Много лет назад дружина витязей была отправлена в этот лес. Я видел об этом фрески в разрушенной церкви деревни Потерянная.
Краем уха Калинин услышал, как Фрол Смерклый подозвал Николая Приходько:
— Слышь, украинец! Слышь, земляк, помоги мне в одном деле!
Алексей озадаченно посмотрел в их сторону, но вопрос Ермолаева отвлек его.
— Чем же окончился их поход? — спросил сибиряк.
— Я видел рисунок, на котором витязи сражаются с сугробными тварями, — ответил Калинин, продолжая беспокойно оглядываться. — Лезвия их мечей были покрыты маком…
— Мы тоже использовали мак, — задумчиво произнес Ермолаев. — Это действенное средство. Вот только у нас осталось всего восемнадцать патронов… Так чем же окончилась история про витязей?
— Что? — спросил Алексей, словно очнувшись.
— Чем закончилась та история?
— Не знаю. Церковь была разбита. Стены с фресками, на которых изображено продолжение истории, разрушены…
— Алексей Витальевич, куда вы смотрите? — спросил старшина.
Калинин не отрывал взгляда от Приходько и Смерклого.
— Какая-то девочка позвала меня из леса, — донеслись до него слова Николая.
— Неужели?! — раздался ответ Смерклого. Калинин внезапно почувствовал, что не может вздохнуть от охватившего его волнения.
— Я сейчас вернусь, — пообещал он и направился к двум красноармейцам, остановившимся возле берез.
ГЛАВА 4
— Слышь, украинец! — окликнул Смерклый Николая Приходько. — Слышь, земляк, помоги мне в одном деле!
Приходько несказанно удивился, когда Фрол обратился к нему. До этого момента Николаю казалось, что Смерклый обиделся и затаил злобу. Крестьянин прятался, смотрел искоса, всё время что-то бурчал под нос. Но сейчас его лицо выражало искреннюю просьбу. Николай с радостью был готов помочь ему в любом деле, лишь бы тот не держал обиды.
— Там, — начал объяснять Смерклый, — на окраине леса кедр огромный растет. У него шишки с мою голову. Представь, украинец!
— Это какие же у этой шишки орешки! — подхватил мысль Приходько.
— То-то и оно! Я нашел, где в одном месте ветки ниже других опускаются. Но мне самому не достать. Я тебя подсажу, а ты наберешь шишек. Ребят накормим! Всем хватит!
— Здорово! — восхитился Николай.
Ему было приятно наблюдать за превращением Смерклого из алчного крестьянина в солдата, который прежде своего блага думает о других.
— Пойдем быстрее! — воскликнул Николай. Они зашагали к кедру, сразу возле которого начинались ряды берез, уходящие в глубь леса.
— Смотри-ка! — удивленно воскликнул Приходько. — Какая-то надпись вырезана на дереве!
— Не может быть! — убедительно разыграл удивление Смерклый.
— Надо же. — Приходько вплотную подошел к дереву и дотронулся до непонятных буковок на стволе. — Красиво как! Написано вроде по-русски, а прочитать нельзя.
Николай вдруг вспомнил, как молодой лейтенант рассказывал о странном тексте, который обнаружил на одном из деревьев. Приходько тогда посмеялся над этим, но теперь он видел текст собственными глазами.
Правда, Калинин упоминал еще о чем-то… Из леса раздался негромкий детский плач. Николай вздрогнул и поднял голову. По спине пробежал холодок. Смерклый внимательно смотрел на солдата.
— Ты слышал? — спросил Николай.
Фрол отрицательно покачал головой. Сейчас обманывать не пришлось, он действительно ничего не слышал. Смерклый не отрывал глаз от тревожно смотрящего в лес Приходько, ожидая его дальнейших действий. Кажется, украинец уже забыл про гигантские кедровые шишки.
— Микола! — вдруг раздался из сумрака леса грустный зов. Непреодолимая тоска накатилась на Николая, потому что он узнал этот голос. Уже порядком забытый, погребенный глубоко в памяти, он всё-таки оставался главным голосом из его детства…
— Не может быть, — пролепетал Приходько.
Он встал у подножия кедра, пристально вглядываясь во мрак.
— Ты слышал? — спросил он Смерклого.
— Что? — произнес Фрол, руки которого опять задрожали, выдавая сильное волнение. Но Приходько не смотрел на сослуживца.
— Какая-то девочка позвала меня из леса, — сказал Николай. — И кажется… это моя пропавшая сестра.
— Неужели? — промолвил Смерклый, трясясь от страха, но изо всех сил стараясь не выдать себя. — Я ничего не слышу.