Лев Борисович утверждает, что ему интересно со мной работать, потому что я «интересный случай». Я для него словно бесформенный кусок глины, а он скульптор, который пытается вылепить гармоничное существо. Доктор в первое же посещение сразу сказал, чтобы я не ждала быстрого результата, мой организм слишком слаб, чтобы проводить одну операцию за другой. На лечение уйдут долгие месяцы. Главное – запастись терпением, выдержкой и собрать волю в кулак. В ответ я грустно вздохнула, что торопиться некуда, ведь меня никто нигде не ждет…

– Надюша, завтра будем снимать бинты. – Лев Борисович взял меня за руку и улыбнулся. – Посмотрим, как ты будешь выглядеть после второй пластики. Если честно, я сам переживаю. Ты сегодня какая-то задумчивая. Что-то случилось?

– Мне нужно с вами поговорить.

– Я тебя внимательно слушаю.

– Лев Борисович, перед тем как взять меня на лечение, вы попросили рассказать вам всю правду. Я сделала это, так как мне вас порекомендовал Игорь, мой бывший доктор, который живет теперь с семьей в Италии. Игорь сказал, что он ваш хороший знакомый и я могу вам довериться.

– Всё так, а у тебя есть какие-то сомнения?

– Нет, я не про это. Если бы я вам не доверяла, то меня бы здесь не было. Лев Борисович, вы же знаете, что в прошлой жизни меня звали Ольгой?

– Для меня это не важно. В клинику ты поступила под именем Надежда. Как тебя звали раньше, не имеет значения. Главное – это сегодняшний день, я приложу все усилия, чтобы ты перестала стыдиться своей внешности, комплексовать, замыкаться в себе.

– Так почему вы никогда не спрашивали, почему по новым документам мне всего двадцать три года?

– У каждого пациента свои тайны.

– Но я не думаю, что вас это не заинтересовало.

– Я ждал, что ты мне сама об этом расскажешь. Зачем ты уменьшила свой возраст почти вдвое? Ты же понимаешь, что это абсурд?

– Лев Борисович, когда мне делали документы, я приняла решение стать вдвое моложе.

– Зачем?

– Уж если я решила начать новую жизнь, то мне не хочется начинать ее на пятом десятке.

– Но ведь это твой биологический возраст!

– К черту возраст.

– Не понимаю…

– Мне нужна ваша помощь.

– Какая?

– Я хорошо заплачу вам не только за то, что вы приведете в порядок мое лицо, но и сделаете молодым тело.

– Я не понимаю, как это можно сделать, – недоумевал доктор. – Я видел твои фотографии, при всем своем желании я не смогу сделать тебя молоденькой куколкой. Я не волшебник. Увы, но вернуть утраченную внешность невозможно. Надежда – это не Ольга. И это надо понять и принять.

– Я всё прекрасно понимаю, но Надежда должна быть намного моложе. Я вас очень прошу, я вас просто умоляю! Не пожалею никаких денег, доктор. Помогите!

– Но ведь это безумие! Надя, я не кудесник. Я не могу сделать невозможное. Еще никто не придумал рецепт вечной молодости.

– В том-то и дело, что все вокруг называют вас магом и чародеем. А за молодое тело я хорошо заплачу.

– Я в этом не сомневаюсь. Наденька, я, конечно, могу поднять обвисающие в силу возраста груди, сделать талию тонкой, живот плоским, но не могу омолодить твои почки, печень, желудок и сердце. Это бред…

– Мне нужна только внешняя молодость. Внутренние органы оставим в покое. Я должна производить впечатление двадцатилетней девчонки. Доктор, ну соглашайтесь, ваши старания будут достойно оплачены, – я с надеждой заглянула доктору в глаза.

– Послушай, боюсь, что твой организм вряд ли осилит такое количество операций. Он и так слишком слаб. Ведь это такой мощный стресс для организма. Ты хоть понимаешь, что в Москве, в реанимации, тебя пару раз возвращали с того света? Это не может пройти бесследно. Быть может, возрастные изменения можно будет на какое-то время скрыть, проведя не одну пластическую операцию, но куда ты денешь мозги сорокапятилетней женщины, восприятие мира, мудрость и жизненный опыт, наконец?!

– Я спрячу это глубоко в душе, – честно призналась я и, рыдая, бросилась к доктору на шею.

Мне было невыносимо больно плакать. Под бинтами сразу защипало лицо. Казалось, слезы выедают глаза и обжигают кожу. Доктор притянул меня к себе, стал гладить по голове, пытаясь успокоить.

– Наденька, тебе нельзя плакать. Не стоит себя так истязать. Я не понимаю, ради кого ты согласна пойти на такие чудовищные эксперименты? Мне пятьдесят, и я бы никогда в жизни не лег под нож хирурга, чтобы выглядеть моложе. Ты находишься в прекрасном возрасте.