Маргарет ответила довольно холодно:

— Полагаю, у вас здесь бывают хорошие концерты.

— О да! Великолепные! Только там бывает слишком много народу, и это хуже всего. Туда пускают всех без разбору. И каждый уверен, что слышит там последние новинки. На следующий день после концерта все бегут к Джонсону заказывать ноты.

— Вы любите новую музыку просто за ее новизну?

— О, каждый знает, что в Лондоне это модно, иначе певцы здесь исполняли бы другую музыку. Вы, конечно, бывали в Лондоне.

— Да, — ответила Маргарет, — я жила там несколько лет.

— О! Лондон и Альгамбра [10] — вот два места, что я хочу посетить.

— Лондон и Альгамбра!

— Да, с тех пор, как я прочитала «Истории об Альгамбре». Вы не читали их?

— Боюсь, что нет. Но уверена, что вы вполне можете съездить в Лондон.

— Да, как-нибудь, — сказала Фанни, понизив голос. — Мама сама никогда не была в Лондоне и не может понять моего желания. Она очень гордится Милтоном, этим грязным, задымленным городом. Кажется, именно грязь и дым ей и нравятся.

— Если миссис Торнтон прожила здесь несколько лет, я вполне могу понять ее любовь к этому городу, — сказала Маргарет своим чистым, звонким голосом.

— Что вы говорите обо мне, мисс Хейл? Могу я поинтересоваться?

Маргарет не была готова ответить на этот вопрос, немного удививший ее, поэтому ответила мисс Торнтон:

— О мама! Мы только пытались выяснить, за что ты так любишь Милтон.

— Благодарю, — ответила миссис Торнтон. — Но я не думаю, что моя естественная привязанность к этому месту, где я родилась и выросла, где прожила много лет, требует каких-то объяснений.

Маргарет была рассержена. Из-за ответа Фанни могло показаться, будто они дерзко обсуждали чувства миссис Торнтон. Но Маргарет также возмутили бесцеремонные манеры старой дамы.

Миссис Торнтон продолжила после небольшой паузы:

— Вы знаете что-нибудь о Милтоне, мисс Хейл? Вы видели какую-нибудь из наших фабрик? Наши великолепные склады?

— Нет! — ответила Маргарет. — Пока еще нет.

Ей показалось, что, скрывая свое полное безразличие к таким местам, она уклоняется от правды, и поэтому она продолжила:

— Конечно, папа взял бы меня посмотреть фабрики, если бы я интересовалась ими. Но я на самом деле не нахожу удовольствия в изучении цехов и складов.

— Это очень любопытные места, — заметила миссис Хейл, — но там всегда так много шума и пыли. Я помню, однажды вышла в сиреневом шелковом платье поискать свечи и оно было совершенно испорчено.

— Вполне возможно, — сказала миссис Торнтон сухим, недовольным тоном. — Я просто думала, что, поскольку вы недавно приехали жить в город, который занял видное положение в стране благодаря развитию промышленности, вы могли бы поинтересоваться и посетить некоторые фабрики. Подобных им нет больше нигде в королевстве. Если мисс Хейл изменит свое мнение и снизойдет до того, чтобы поинтересоваться фабриками Милтона, я могу только сказать, что буду рада достать ей разрешение посетить ситценабивной цех или прядильные цеха на фабрике моего сына. Вы там увидите самые последние усовершенствованные станки и машины.

— Я так рада, что вы не любите фабрики, мастерские и подобные вещи, — сказала Фанни полушепотом, поднявшись, чтобы присоединиться к своей матери, которая собралась покинуть дом Хейлов.

— Я думаю, что мне хотелось бы знать все о них, будь я на вашем месте, — тихо ответила Маргарет.

— Фанни, — сказала ее мать, когда они отъехали, — мы будем любезны с этими Хейлами, но не заводи необдуманной дружбы с их дочерью. Такая дружба не доведет до добра. Мать выглядит очень больной, но кажется женщиной милой и тихой.

— Я не собираюсь заводить никакой дружбы с мисс Хейл, мама, — ответила Фанни недовольно. — Я думала, я выполняю свою обязанность, разговаривая с ней и пытаясь развлечь ее.

— Ну, во всяком случае, Джон должен быть теперь удовлетворен.

Едва гостьи удалились, Маргарет быстро поднялась к себе, надела шляпку и шаль и отправилась к Бесси Хиггинс, чтобы посидеть с ней хоть немного. Пока Маргарет шла по переполненным людьми узким улицам, она чувствовала на себе заинтересованные взгляды, как будто вопрошавшие, что привело ее к ним.

Мэри Хиггинс, младшая сестра Бесси, попыталась как могла прибрать дом к предстоящему визиту Маргарет. В центре комнаты пол из грубого камня был вычищен, но под стульями, столом и вокруг стен так и остался нетронутый темный слой пыли. Хотя день был жарким, в очаге горел огонь, и в комнате было ужасно душно. Маргарет не догадывалась, что, затопив камин, Мэри хотела продемонстрировать ей свое гостеприимство, хотя, возможно, эта томительная для других жара была необходима Бесси. Сама Бесси лежала на кушетке, поставленной у окна. Она чувствовала себя намного слабее, чем вчера, но с трудом приподнималась каждый раз, заслышав на улице незнакомые шаги, чтобы посмотреть, не идет ли Маргарет. И теперь, когда Маргарет была здесь и сидела на стуле рядом с ней, Бесси лежала спокойная и довольная, вглядываясь в лицо гостьи, касаясь ее одежды, по-детски восхищаясь дорогой тканью.