Алекс: И что она сказала на это?

Кэти: По-моему, эта идея ее не ужаснула. Так что ты знай, Алекс, если когда-нибудь ты поднимешь свою ленивую задницу и уберешься наконец из этого своего дома, есть на свете по крайней мере одна женщина, которая тебя примет. Ха-ха.

Алекс: Понял…

Кэти: Господи, Алекс, да не кисни ты так! Ладно, мне надо бежать, пойду наряжаться к ужину.

Вам пришло ICQ-сообщение от: РОЗИ.

Рози: Привет, старушка, чем занимаешься?

Руби: Сижу в кресле-качалке, вяжу носок. Чем же еще я могу заниматься? Шучу-шучу. Только что уехали Гэри и Мария с детьми, и я совершенно без сил. Не могу теперь гоняться за ними, как раньше.

Рози: А тебе этого хочется? Если по правде?

Руби: Нет, если по правде, не хочется, и больные суставы — отличный предлог, чтобы не играть в прятки 24 часа в сутки семь дней в неделю. А у тебя как?

Рози: Присела перевести дух. Убираю пыль, оставшуюся от строителей. Вот правда, неужели они не слышали слова «пылесос»?

Руби: Нет, и я тоже не слышала. Это что, какое-то новое изобретение? Ну и как выглядит пристроенное крыло?

Рози: Классно, Руби. Теперь у меня будет хоть какое-то личное пространство. Я могу жить на своей половине дома, а постояльцы — на своей. Одну комнату я декорировала так, как ты любишь, так что она тебя ждет. Дай знать, когда приедешь. Я сегодня иду ужинать с Шоном.

Руби: Опять? Однако это входит в привычку!

Рози: Он славный человек, и с ним приятно общаться. Знаешь, даже когда дом кишмя кишит людьми, это чужие люди, и я чувствую себя одиноко, так что это спасение — изредка с ним встречаться.

Руби: Очень даже тебя понимаю. Он и правда кажется джентльменом.

Рози: Он не кажется. Он есть.

Руби: Дошло до меня, что брак Алекса развалился.

Рози: Руби, его брак никогда и не склеивался, чему уж там разваливаться. Бедняга.

Руби: Что ты об этом думаешь?

Рози: Грущу за него. И радуюсь.

Руби: А теперь сделай милость, скажи правду. Что ты на самом деле чувствуешь?

От Кэти

Кому Рози

Тема Ой-ой-ой

Ой, мамочка.

Что со мной случилось! Ты не представляешь, что произошло!

Никогда, никогда за всю мою жизнь не испытывала я ничего подобного. Такого неописуемо странного. Чудне2е прошлой ночи в моей жизни ничего не было. Значит, так. Я встретилась с Тоби, и мы пошли ужинать в ресторан Рауля в старой части города. Чтобы добраться туда, надо подняться по довольно крутой, мощенной булыжником улочке, и мы шли, а там сидели женщины из местных, все в черном с головы до пят, просто сидели на деревянных стульях рядом со своими домами, наслаждаясь вечерним теплом и тишиной.

Ресторан Рауля — это всего несколько столиков, и, поскольку туристов, кроме нас, не было, мне стало неловко, что мы туда вторглись, но нас приветливо приняли. Там такая теплая атмосфера! К сожалению, в этой части острова я не могу бывать часто, из-за работы.

Пойти туда нам посоветовал управляющий той гостиницей, где живет Тоби, и выбор оказался отличный: ресторан на самой вершине горы, и оттуда с одной стороны вид на остров, а с другой — на море. Дул ласковый ветерок, звезды мерцали, в углу кто-то играл на скрипке. Прямо как в романтическом кино, только гораздо лучше, потому что все было настоящее и происходило не с кем-то, а со мной.

Мы болтали, болтали и никак не могли наговориться, даже после того, как все съели, и, когда нас попросили уйти, оказалось, уже два часа ночи. Мне кажется, я в жизни столько не смеялась. Мы шли вдоль пляжа и продолжали болтать, и в воздухе была какая-то магия! Вспоминали прошлое, делились, что с нами было за эти десять лет.

Ма, не знаю, что это было — вино, жара, еда или гормоны, но со мной происходило что-то удивительное. Тоби коснулся моей руки, и у меня все тело как бы… зазвенело, понимаешь, с головы до пят. Мне почти уже тридцать один, но такого со мной никогда не было. И потом… эта тишина. Казалось, весь мир накрыла какая-то странная тишина. Оглушительная. Мы смотрели друг на друга так, будто виделись первый раз в жизни. Нам казалось, для нас двоих земля перестала вращаться. И эта поразительная, волшебная тишина!

А потом он меня поцеловал. Тоби меня поцеловал. Это был лучший поцелуй за все мои тридцать лет! И когда наши губы раскрылись, я приоткрыла глаза и увидела, что он смотрит на меня в упор, словно хочет что-то сказать. И действительно, в типичной для Тоби манере он сказал: «Спорю, на ужин ты ела пепперони!» Ужасно неловко! Мои руки автоматически взлетели ко рту в память бесконечного количества раз, когда он дразнил меня, что у меня еда застревает в скобках. Но он перехватил мои руки, и мягко отвел их, и сказал: «Нет, на этот раз я чувствую это на вкус».