Макс. скорость на высоте 2000 м – 428 км/ч

Посадочная скорость – 122 км/ч

Высота – 7100 м

Техническая дальность – 2200 км

Десантная нагрузка нормальная – 4300 кг – максимальная – 8000 кг

Длина разбега – 550 м

Широкий фюзеляж Т-117 допускал размещение двух ГАЗ-67Б в ряд

Срок предъявления на государственные испытания второго экземпляра самолета – апрель 1949 г.

2. Предусмотреть возможность установки на самолет Т-117 более мощных двигателей (поршневых. – Н.Я.) типа АШ-2 или ВК-2 (турбовинтовых. – Н.Я.).

3. Разрешить МАП ‹ .. .› для выполнения зада ний, предусмотренных настоящим Постановлением, сохранить опытно-конструкторское бюро при заводе № 86 (ОКБ-86) Главного конструктора т. Бартини…

5. Для ускорения работ по производству самолета Т-117 на заводе № 86 министру внутренних дел тов. Круглову организовать на заводе № 86 группу технической помощи из числа заключенных специалистов 4-го спецотдела МВД СССР».

Но, похоже, что появление проекта постановления Совета Министров СССР было лишь отпиской, чтобы сгладить отношения между Министерством авиационной промышленности, заводом № 86 и Бартини, поскольку вопрос давно был закрыт, и к нему руководство ведомства не собиралось возвращаться. Сказанное является косвенным подтверждение тому, что причина прекращения постройки Т-117 во многом связана с личностью Бартини, а не с моторами АШ-73.

Последним проектом тюремного конструкторского бюро, предложенным в 1947 году, стал тяжелый военно-транспортный самолет Т-200, по схеме аналогичный Т-117 – высокоплан с фюзеляжем большого объема, обводы которого были образованы крыльевым профилем с отсосом пограничного слоя. В Новочеркасском институте даже построили испытательный стенд для проверки предложенных технических решений.

Задняя кромка фюзеляжа раскрываясь вверх и вниз между двумя хвостовыми балками, открывая проход шириной пять и высотой три метра для загрузки крупногабаритных грузов и техники.

Предполагалась комбинированная силовая установка, включавшая два поршневых звездообразных четырехрядных двигателя (видимо, АШ-2) мощностью по 2800 л.с. и два турбореактивных РД-45 тягой по 2270 кгс. В местах сочленения фюзеляжа с крылом его хорда достигала 5,5 м, а для безотрывного обтекания несущей поверхности предусматривалось управление пограничным слоем (вариант Т-210).

Т-117

Ходит много разговоров о том, что разработки Бартини широко использовал О.К.Антонов. Более того, утверждается, что грузовой самолет Ан-8 – это развитие идей Роберта Людвиговича. Здесь больше вымыслов, чем фактов, хотя использование отдельных идей Бартини в самолете отрицать нельзя (например, конструкция грузового пола). Ан-8 больше повторяет концепцию американского самолета С-130 «Геркулес», но и здесь следует напомнить, что идея фюзеляжа с большим грузовым люком в его хвостовой части в авиастроении была реализована еще в годы Второй мировой войны.

После освобождения в 1948 году и до 1952 года Бартини работал в Таганроге в ОКБ морского самолетостроения, возглавлявшегося Г.М.Бериевым. Но Роберт Людвигович занимался не только проектированием гидросамолетов. После войны нашлись желающие претворить в жизнь мечту о кругосветном перелете. В 1950-е годы один из первых Героев Советского Союза, участник спасения челюскинцев Николай Петрович Каманин, возглавлявший Добровольное общество содействия авиации (ДОСАВ, а ныне РОСТО) предложил Р.Л.Бартини разработать самолет, способный пролететь по маршруту Москва – Северный полюс – Южный полюс протяженностью 40000 км. Однако эта идея не получила поддержки в правительстве, и о ней быстро забыли. Претворить же в жизнь мечту советских летчиков, первыми «перешагнувших» через Северный полюс, о перелете через два полюса довелось лишь в ] 991 году на самолете-гиганте Ан-124 «Руслан», правда, с промежуточными посадками.

*На высоте 5000 м.

**На высоте 2300 м.

***С полной коммерческой нагрузкой 8 т.

Авиация в середине 1950-х годов переживала подъем, порожденный возможностью летать быстрее звука и «раскрытием» тайны атомной энергии. Первые успехи, связанные с полетами сверхзвуковых истребителей, были благодатной почвой для прогнозов, порой фантастических. Пожалуй, не было ни одного авиаконструктора, не пожелавшего заявить о себе в этом отношении. Не в меньшей мере были подвержены этому «вирусу» и политики, ведь авиация наравне с атомной бомбой, как единственное в те годы средство ее доставки, была символом могущества государства.