Немыслимое облегчение, словно теплый душ, окатило меня. И надо было бы поступить иначе, сказать другое, повести себя честно и правильно, но я не смогла.

— Ну, — сказала я, кашлянув, — не знаю точно…

— Это она?! Ах, сука! Вера, это она?

— Я же говорю…

— Так я и думала! — вскрикнула Кристина. — Я так и предполагала!

— Кристина… — я вовсе не хотела переводить стрелки на другую кандидатуру, но подруга уже повесила трубку. Попытавшись перезвонить, потерпела две неудачные попытки — линия была занята.

На работу я прибыла в ужасном настроении. Розовую сладковатую таблеточку для успокоения нервов принять побоялась — начнет в сон клонить, а мне работать надо! Зато вчера вечером это лекарство мне очень помогло. Я отлично выспалась и если бы не истеричный разговор по телефону, чувствовала бы себя отлично. Коллеги нашли причину моей подавленности в смерти брата и его жены, посочувствовали, угостили шоколадкой. Я упала за свой стол, взялась за текущие дела. Трудотерапия — вот как это называется!

Однако, стабилизирующие мероприятия оказались прерваны раздраженными женскими голосами, доносящимися из приемной генерала. Один голос принадлежал его секретарше, Алене. А другой… Боже, да это Кристина!

Я бросилась в приемную, где полыхал дикий скандал: Алена стояла за своим рабочим столом, ее глаза покраснели, она была напряжена как струна. Кристина нависла над столешницей, будто собиралась дотянуться до соперницы и укусить ее. Никогда раньше не видела, чтобы подруга пребывала в таком бешенстве!

— Проститутка! — кричала Кристя Алене. — Сука такая! Ты еще пожалеешь, что моего мужа соблазнила!

— Да вы спятили, Кристина Львовна! — отвечала дрожащим голосом оскорбленная до глубины души Алена. — Вы совсем обалдели? Мне ваш муж мне в отцы годится!

— Как же! — злобно выкрикнула моя подруга. — В отцы! Что ты несешь! Ему всего сорок!

— А мне всего двадцать! — резонировала секретарша.

— Ну, так что? Кажется вы, шлюхи, называете мужчин постарше папиками!

Робко, заикаясь, я попыталась остановить смерч скандала:

— Кристя, не надо! Ну, успокойся! Ты ошибаешься…

— Вера, я убью ее! — видимо мое вмешательство пошло не на пользу, потому что Кристина вдруг попыталась достать Алену через стол.

Я кинулась оттаскивать подругу прочь, и в тот момент в приемной появился Артем. Увидев бабский базар с потасовкой, генерал сориентировался мгновенно. Он крепко взял жену за локоть и, никак не реагируя на ее истеричные выкрики, увел в свой кабинет.

— Ты сам виноват! — слышали мы, пока за супругами не закрылась толстая, обитая кожей, дверь. — Пока я дома сижу, ты тут удовольствие получаешь! Не выйдет, дорогой!..

Мы с Аленой, будто две статуи, остались стоять в тихой приемной. Молчание нарушила Алена:

— Больше ни секунды… — она всхлипнула. — Больше ни минуты… Что она себе такое позволяет?!

По гладким щекам секретарши катились горькие слезы. Алена дрожащими торопливыми пальцами в замысловатых серебряных колечках собирала свои вещи.

— Нет, — плача причитала она, — За что такое? Я тут работаю, горбачусь, слова доброго от генерала не слышу! Да еще эта мымра расфуфыренная оскорбляет!

— Алена, это случайность… — попробовала я остановить секретаршу.

Алена вылетела из приемной прочь. Меня мучил стыд за весь этот инцидент, и хотелось плакать. Неожиданно зазвонил телефон, напугав меня до колик. Я потянулась к трубке. Как бы то ни было, дела фирмы превыше всего! Бескровный бесился как черт, если в работе случались проколы или кто-то из партнеров и клиентов оставался недоволен отношением сотрудников фирмы к их делам.

— Фирма «Система», добрый день! — сказала я в трубку.

Оказывается, звонили из Москвы, от поставщиков. Согласно директорской инструкции, этот звонок классифицировался как архиважный. Поколебавшись лишь минуту, я нажала на Flash и набрала внутренний номер генерала. Видимо, Артем машинально включил громкую связь, потому что сначала я услышала обрывок фразы, сказанный совершенно спокойным и даже веселым голосом моей подруги:

— …полном порядке!

— Да! — сказал Бескровный в аппарат.

Я представила звонившего и соединила его с директором.