Борьке и Насте, девчонкам, которые стели моими друзьями на студенческой скамье, я точно нужна. Надменная Борянка устает держать нос задранным до небес, показывая всему миру, что она не только дочь богатого папы, но и сама из себя кое-что представляет. И только с Верой Борянка может отдохнуть и снять свою неудобную маску.

Настя ждет от меня поддержки. Мало кто догадывается, что эту успешную красавицу мучают комплексы различного рода — Настя считает себя слишком толстой и стесняется деревенского происхождения. Для того, чтобы чувствовать себя увереннее, Настя ведет себя как настоящая вредная стерва — ищет изъяны во всех и вся, критикуя и высмеивая других. Только рядом с Верой, одетой в дешевые джинсы и позапрошлогодний свитер, Настя расслабляется и позволяет себе становиться простой и великодушной. Словом, такой, какой Бог сотворил ее.

Совсем иначе сложились мои взаимоотношения с бывшей одноклассницей Кристиной. Я нужна ей, как источник идей, которые моя прекрасная подруга воплощает на самом высоком уровне. Мы знакомы с самого раннего детства и с тех самых пор Кристина упорно копирует мои манеры и привычки, да еще и претендует на авторство. Например, когда я смеюсь, я касаюсь кончика носа и всегда сажусь на самый край стула, будто боюсь помять юбку — и Кристина делает так же. Свои косы я обрезала еще в школе, классе в четвертом, наверное. Помню, как ужасно гордилась своей взрослой стрижкой и тем, что ни у кого из девочек нет такой модной прически. А на следующий день в классе появилась еще одна стриженная головка — моей лучшей подруги Кристины! Самое обидное заключалось для меня в том, что стрижку Кристины одноклассники хвалили наперебой, а о моей прическе забыли в тот же миг.

Дальше — больше! Что бы я ни делала, она тут повторяла за мной: учила французский язык, носила мини-юбку, много читала… Однажды не выдержав, я рубанула с плеча, что, дескать, не слишком приятно замечать за ней такое откровенное подражательство, но Кристя объявила, что это я сама копирую ее во всем! И попробуй поспорить. Она — умница, красавица, отличница, мамина помощница. Блестяще училась, примерно вела себя на уроках, родители одевали как принцессу, а мальчишки забрасывали записочками с признаниями в любви. А Вера Васильева всего-навсего посредственность, просто квинтэссенция всего среднего и серого. Кто же поверит, что Кристина подражает Вере? В глазах остальных я была цирконием, который пытается отразить блеск бриллианта.

Самым правильным стало бы отказаться от дружбы с Кристей, но она всегда имела надо мной особую власть, зачаровывая своим бриллиантовым блеском. В детстве я просто не смогла отказаться от так называемой дружбы с ней, а, став взрослой, поняв все на свете о дорогой своей подруге, я сохранила наши отношения. Только постаралась немножко отстраниться, свести общение к минимуму.

Но все равно мы оставались похожи между собой: моя танцующая походка, мои глуховатые и упрямые интонации, мое пренебрежение гламуром — все отражалось в Кристине. Идентичность привычек подчеркивалось внешним сходством. Мы обе — круглолицые, худенькие шатенки.

Теперь все это уже не кажется таким уж важным. Кристина и я относимся к разным социальным слоям и вращаемся на разных орбитах. Кто знает о нашем сходстве? Ну, разве что Борянка с Настей, но они никогда об этом не говорят. Возможно, думают, что не стоит обижать Верочку, которая так стремится походить на Кристину Великолепную. Кстати, это я привела Кристю в нашу студенческую компанию, и ей удалось придать нашим сборищам некий шик, класс, уровень. Благодаря Кристине мы стали бывать в новомодных заведениях, пить текилу и почти все время болтать о дорогущих тряпках и косметике. В этой теме Кристине не было равных! Даже Настя и Боряна слушали, ее, открыв рты.

Дома меня поджидали пустые чемоданы и разбросанные шмотки. На следующий день мы с мужем и сыном собирались ехать на море. И, как выяснилось совсем недавно, Кристина со своим мужем Артемом тоже ехали с нами.

— Я так рада! — сказала Кристина по поводу совместной поездки. — А ты?

Я представила себе непритязательный пейзаж анапского незатейливого курорта: широкий песчаный пляж, заплеванный и грязный; груды телес, тесно уложенных на цветастые подстилочки; полное отсутствие элементарных удобств. Тела вокруг шевелятся, галдят, жрут, швыряют упаковки от сожранного прямо на песок и учат своих детей справлять естественные нужды там, где они, эти нужды, детей застали. И среди всего этого — Кристина: капризный вид маленькой девочки, самый дорогой купальник из всех, что я видела в жизни, изысканно уложенные кудри, на шее и в ушах стильное золото. «Никакой бижутерии!», как же, я помню ее лозунг! Макияж умеренный, умелый и высокохудожественный в духе: «Ах, я просто такая красивая родилась!».

— А как же! — ответила я, лицемеря в тон словам подруги. Моя улыбка выглядела не просто дружеской, а счастливой до безобразия. Мы стояли друг напротив друга, одинаково улыбаясь и одинаковыми жестами поправляя одинаковые волосы. Мы, вообще, напоминали двух Барби: она — стодолларовую, а я — восьмидесятирублевую. — Но мам-то Анапа зачем? Это же не ваш уровень!

О, да! Сверкающее море будет разлито в Анапе только для ее глаз цвета уникального синего бриллианта «Хоуп». Впрочем, здесь меня не надурить! Я точно знаю, что это цветные контактные линзы.

— Мы с Артемом решили вспомнить молодость! — рассмеялась Кристина в ответ, блеснув чудесными, поистине жемчужными, зубами. Какую это молодость она собралась вспоминать? Бескровные всегда были обеспеченными людьми. — Нет, правда. Артем новую квартиру купил и теперь там ремонт, а на отдых осталось маловато. Олесю мы отправили в детский лагерь, неподалеку от Анапы. А сами решили не ездить за границу в этом году. Какой смысл? Приедем и будем там центы считать! Лучше уж здесь ни в чем себе не отказывать. А в Анапе все такое дешевенькое!