Селия отчаянно стремилась найти выход из этого безумного лабиринта жизни. Замечательной жизни, вне всякого сомнения, но не ее. Это даже близко не походило на то, о чем она мечтала. Ну, разве что за исключением гидромассажной ванны…

Боже, она запуталась. Ей надо найти выход ради них обоих.

Если она его не найдет, то лишь продлит неизбежную и нарастающую боль новой потери.

Малколм сидел на веранде. Он был расслаблен. На столе был накрыт поздний завтрак, который организовывала нанятая матерью вышколенная обслуга. Он просматривал почту, ожидая, пока Селия выйдет из душа.

Селия.

Его рука замерла у экрана планшета, а взгляд обратился к роскошному саду, который он посадил для Селии, даже еще не зная, встретятся ли они когда-нибудь. Взгляд задержался на кусте роз, укутывавшем сводчатый проем над скамейкой. Сколько раз за последние пару лет он представлял Селию, читающую книгу или поющую на этой скамейке? Все эти годы Малколм думал о ней, во всех своих замыслах руководствовался ее желаниями.

Малколм сделал все для карьеры, но сейчас вдруг осознал, что это было ради Селии. Он не терял ее из виду и хотел, чтобы она снова вернулась в его жизнь. Его желание охранять ее было лишь поводом. Сейчас Малколм, как никогда, был близок к тому, о чем мечтал в юном возрасте. Но он не позволял успеху заставить его пренебречь долгом, а именно охраной Селии. Скоро Сальваторе упрячет за решетку того, кто ей угрожает.

— Доброе утро. — Селия стояла в проеме распахнутых застекленных дверей и улыбалась, солнце освещало ее красоту. Волосы, стянутые в хвост, ниспадали на ее плечо.

Она прошла на веранду. При ходьбе простой сарафанчик, длинный и ярко-синий, словно ласкал ей ноги. Когда она наклонилась, чтобы поцеловать Малколма, ее рука скользнула по его телу. От ее кожи все еще исходил аромат лепестков роз, напоминающий о часах, проведенных в гидромассажной ванне, о любви. Если бы только они могли подольше укрыться вдвоем от всего остального мира.

Желание защитить ее вспыхнуло в Малколме с новой силой, и он даже разозлился. Неужели так трудно проследить, кто угрожает ей? Он заставил себя расслабиться и погладил ее волосы:

— Доброе утро, красавица. Будешь завтракать? Выбирай что угодно, тут полно всего.

Она села за стол, уставленный тарелками. Здесь были яйца, бекон, колбаски, хлебцы и грибы.

Все это Селия проигнорировала, взяла только лепешку и маленькую порцию лимонного джема. Садясь, она так женственно и элегантно поправила платье, что ему захотелось подхватить ее на руки, отнести в сад и снова любить ее там.

Малколм заметил, что она нахмурилась.

— Что случилось? — спросил он.

Она намазала лимонный джем на лепешку.

— Все пытаюсь разобраться в том, что узнала о тебе. Пытаюсь заполнить те пробелы, которые оставили годы, проведенные порознь.

— А именно? — осторожно уточнил он.

Малколм хотел, чтобы она была частью его жизни, но он не привык говорить о себе. С возрастом он стал держать людей на некотором расстоянии.

— Я знаю, ты не можешь рассказать мне о своих друзьях и о работе в Интерполе, но расскажи хотя бы об интернате. О первых днях нашей разлуки.

Он не очень понимал, зачем это Селии, но не видел причин отказываться.

— Мы не были типичными серьезными ребятами, которые хотят сделать военную карьеру. У нас просто образовалась своя компания, заменявшая семью, которой нас лишили. Мы нарушали правила, выходили за границы дозволенного. Мы называли себя «Альфа-братство» и помогали друг другу не сойти с ума в этих застенках.

— Ты сказал «нарушали правила» — вроде того грузовика, угнанного Эллиотом Старком?

— Точно. — Он подцепил с тарелки бекон. — Однажды Трой взломал охранную систему, перекодировал ее всю, и электронное устройство для контроля заключенных не смогло отслеживать нас. Мы убежали из интерната, купили пиццу и вернулись.

Смеясь, она вытерла крошки с губ, это движение напомнило ему о том, как ночью этими губами она сводила его с ума.

— Настоящие бунтари.

Он откашлялся:

— Это типа метки.

— Метки? — Селия откусила еще кусочек лепешки, внимательно слушая его, словно от этих слов зависела ее судьба.

— Психическая атака, игра в войну — пробраться на территорию врага и оставить метку, что ты был здесь. Дать понять врагу, что его система охраны ничего не стоит. — Малколм вспомнил, как наслаждался этими победами тогда, злой на весь белый свет. — Не надо ничего разрушать. Просто покажи им, что можешь прийти, когда тебе заблагорассудится, что, если пожелаешь, можешь развалить всю их систему. Так гораздо легче выживать.

— А ваш директор, тот, что работает сейчас в Интерполе, полковник Сальваторе. Он был ваш враг?

— В то время — да. И проскользнуть у него под носом считалось высшим достижением для группы подростков, которым казалось, что против них ополчился весь мир.

Они и представить себе не могли, что это было частью плана Сальваторе. Они должны были научиться действовать слаженной командой.

— А почему ты передумал и в итоге стал работать вместе с ним? — Селия обхватила руками чашку и исподлобья смотрела на него.