Лоргар наблюдал, как Поглотители — воины, которые сто лет учились проглатывать собственную гордость и делать вид, что их не игнорируют — переговариваются при входе в базилику.

— Приветствую, — обратился он к ним. Казалось, это вызвало у них тревогу, и они молча и нерешительно поклонились.

Ангрон фыркнул в ответ на оказываемые братом знаки внимания.

— Телохранители, — сказал он. — Меня раздражает даже их название. «Поглотители». Можно подумать, это я их так назвал. Можно подумать, они лучшие воины Легиона.

— Их намерения чисты, — заметил Лоргар. — Они хотят воздать тебе почести и не виноваты, что ты их бросаешь в каждом бою.

— Они уже даже не самые свирепые бойцы Легиона. Этот плут Делварус отказывается бороться за место в их рядах. Когда я спросил Кхарна, не думал ли он об этом, тот рассмеялся. А знаешь Плюющегося кровью?

— Знаю, — отозвался Лоргар. Плюющегося кровью знали все.

— Он победил одного из них на арене и вырезал боевым ножом свое имя на доспехе несчастного ублюдка.

Лоргар натужно улыбнулся.

— Да. Очаровательно.

Лицо Ангрона снова дернулось, повинуясь сбоящим мускулам.

— Кому из примархов когда-либо требовалась защита низших смертных?

— Феррусу, — мягко произнес Лоргар. — Вулкану.

Ангрон сочно и искренне расхохотался, хотя звук все равно звучал резко, словно злой ветер.

— Приятно слышать, как ты шутишь насчет этих слабаков. Меня начинало утомлять, что ты их оплакиваешь.

Это была не шутка, однако Лоргар не хотел нарушать хрупкого хорошего настроения брата.

— Я оплакиваю только мертвых, — уступил он. — Я не скорблю по Вулкану.

— Он все равно что мертв, — вновь улыбнулся Пожиратель Миров. — Уверен, он жалеет, что так не произошло. Так что ты делаешь с хором Лотары?

— Слушаю, как они поют об иных мирах и войнах.

Ангрон безразлично уставился на него.

— Конкретнее, — сказал он, — пока у меня хватает терпения на такие мелочи.

— Просто послушай, — ответил Лоргар.

Ангрон выполнил просьбу. Через минуту, или чуть больше, он кивнул.

— Ты слушаешь, как горят Пятьсот Миров.

— Что-то в этом роде. Это голоса недавно умерших и тех, кто скоро к ним присоединится. Мгновения смерти случайно выбранных душ где-то в Ультрамаре, пока наши флоты разоряют их планеты.

— Отвратительно, святоша. Даже для тебя.

— Это мы несем им эту гибель. Нельзя считать, будто мы где-то в стороне. Возможно, болтеры и клинки находятся не в наших руках, однако мы все еще творцы этого разрушения. Наш долг слушать, запоминать принявших мученическую смерть и размышлять обо всем содеянном.

— Удачи тебе с этим, — произнес Ангрон. — Но зачем забирать хор Лотары? Что случилось с твоим?

— Они умерли.

Теперь настала очередь Ангрона удивляться.

— Как?

— С воплями, — Лоргар был абсолютно бесстрастен. — Что привело тебя сюда, брат?

— Любопытство. Я последовал за тобой так далеко. Мы губили миры, смерти которых ты хотел, и теперь ты задолжал мне пару ответов.

Лоргар рассмеялся.

— За прошлый год ты уничтожил несколько планет, которые я хотел обойти стороной. Брат, не делай вид, будто был послушным бойцовым псом. Арматура стала первым сражением, которого я от тебя действительно хотел.

Ответ не до конца вывел Ангрона из равновесия.

— У меня вопрос, на который ты ответишь, Лоргар.

Пожиратель Миров, наконец, обернулся к своим элитным терминаторам.

— Побудьте где-нибудь в другом месте, — велел он.

Те отсалютовали и повиновались. У громадных дверей базилики стояло несколько Вакра Джал, которые наблюдали, как Поглотители топают мимо. Они обернулись к Лоргару, ожидая приказа следовать за кузенами из XII Легиона. Примарх кивнул, разрешая идти. Затем он перевел взгляд на астропатический хор, медленно приходящий в себя.

— Можете вернуться на «Завоеватель», когда корабль в следующий раз выпадет из варпа. Прошу вас, оставьте нас.

Они поклонились и потянулись из зала медленной и заторможенной процессией.

Когда братья остались наедине, Лоргар поднял руку, словно желая сдержать слова Ангрона. Между ними возникло призрачное свечение, которое кружилось, распадаясь на сферы и копируя образование вселенной много миллионов лет тому назад. Первыми сложились солнца, а затем привязанные к ним планеты. Все это медленно двигалось в неторопливом звездном танце, гравитационном балете созидания. В воздухе вращалась сотня звезд, вокруг каждой из которых кружили миры.