Допрашивая Лену, Крещенский нарочно обошёл вопрос о таблетках, надеясь, что Лена сама как-нибудь коснётся этой темы, но Лена даже полслова не проронила о таблетках.

Крещенский разослал во все отделы МУРа запросы о том, не проходили ли у них дела об убийстве путём отравления таблетками и, ещё даже не получив ни одного официального ответа, узнал, что в соседнем муниципальном округе был случай убийства путём отравления таблеткой «Антиполицай», но, в виду того, что отравлен был житель города Воркута, дело заведено не было. Эту информацию через своего друга раздобыл молодой оперативник Пришвин Олег, входивший в следственную группу Крещенского. Ещё Олегу удалось узнать, что покойный приезжал в Москву с делом в «Диалог-банк». Другой информации раздобыть не удалось. В официальном ответе, который был получен из этого отдела Крещенским уже только через неделю, было сказано, что в этом отделе не проводились расследования убийств путём отравлений.

После похорон Пукальчика Дениса Семёновича на его место президентом банка был назначен Зайцев Павел Павлович, на место Зайцева вице-президентом банка был назначен Гвоздиков Борис Аркадьевич.

Назначение на новую должность, отмечание назначения, расширение должностных обязанностей и полномочий, всё это несколько затопило тревоги Бориса, но повестка явиться в прокуратуру всколыхнула их.

Вопросы следователя оказались пустыми, так их для себя определил Борис: давно ли он работает в банке, в каких отношениях был с Пукальчиком, ну а дальше всё о Пукальчике: с кем он чаще общался, были ли у него друзья, враги.

Но следователь, как и в случае с Леной, первый свой допрос называл «примерочным». Ему было важно узнать, как Борис реагирует на фамилию Пукальчик, с какой интонацией отвечает на вопросы. Как правило, на первом допросе Крещенский присматривался, примерялся к человеку, с тем, чтобы, получив о нём представление, правильно выстроить следующие допросы. Как и в случае с Леной, о таблетках на первом допросе Борису не было сказано ни слова.

Руслан Владимирович понимал, что случайности бывают, но в данном случае он не верил, что концы двух преступлений, случайно сходятся в «Диалог-банке». Воротников Пётр Степанович приезжал с вопросами в этот банк, и был отравлен таблеткой «Антиполицай», Пукальчик Денис Семёнович – президент всё того же «Диалог-банка» тоже отравлен таблеткой «Антиполицай». Поэтому следователь решил прощупать всех более или менее значимых сотрудников банка.

Борис не понравился Руслану Владимировичу: внутренне съёженный и в то же время высокомерный. «Этого гуся надо тряхнуть получше», – решил следователь.

Ведя поиск изготовителя начинённых таблеток, группа Крещенского в лице всё того же Олега Пришвина вышла на частного сыщика из Воркуты Бахирева Сергея Емельяновича.

Сначала Сергей отнёсся к Олегу настороженно, но, узнав, что, таблетками «Антиполицай» отравлен президент «Диалог-банка», и ведётся расследование этого преступления, с радостью передал часть имеющейся у него информации. Он рассказал, что Пётр Степанович встречался или, возможно, намеревался встретиться с сотрудником «Диалог-банка» Гвоздиковым Борисом Аркадьевичем. О номере Елены, записанном в книжке Воротникова, Сергей умолчал. Ещё он поведал о встрече Бориса с молодым химиком-самоучкой Романом и даже передал Олегу фотоснимок их встречи. Кроме того, Сергей поведал, что Гвоздиков Борис Аркадьевич пустил слух о том, что ему тётушка из Адлера оставила после своей смерти большое наследство, в действительности, Гвоздиков не получал никакого наследства, как всем объявил, а разбогател загадочным образом.

К тому времени следователь Крещенский получил из Воркуты копию заявления Воротниковой Людмилы Анатольевны, которую на случай, если Людмила Анатольевна надумает вновь обратиться к ним, оставил у себя следователь, начавший было дело по её заявлению. Из заявления явствовало, что подозрения Воротниковой падают на некую молодую симпатичную блондинку, которая была с её мужем в метро, когда тот встречался с Гвоздиковым Борисом Аркадьевичем. В заявлении Людмилы Анатольевны были названы телефонные номера «Диалог-банка» и ещё два номера, один из которых в записной книжке покойного значился как домашний номер Гвоздикова, а другой не значился никак. Из заявления Воротниковой также следовало, что в пропавшем портфеле покойного предполагалась быть большая сумма денег.

Проверив указанные в заявлении Воротниковой телефонные номера, следствие установило, что один из номеров, значащийся как номер Гвоздикова, является домашним номером Травкиной Елены Владимировны, другой номер, никак не помеченный покойным, был номером парикмахерской, расположенной недалеко от дома Травкиной. Следствие установило, что Травкина пользовалась услугами этой парикмахерской и обычно записывалась к ним по телефону.

«В обоих случаях Травкина, – думал Крещенский, – этот пижон подставляет девчонку».

На следующий день на втором допросе следователь спрашивал Лену больше о таблетках «Антиполицай». Знала ли она, что Денис Семёнович их употребляет, употребляет ли она сама такие таблетки, знает ли, как отравленные таблетки попали к Денису Семёновичу. Он ещё раз переспросил подробности их знакомства, спросил, знала ли она, где работал Денис Семёнович, была ли она знакома с кем-нибудь из бывших сослуживцев его. Лена отвечала, что о таблетках ничего не знает, сама такие не употребляет, отчего умер Денис Семёнович, ей не известно, где он работал, она не знала, они не говорили об этом, ей это не было интересно, Денис Семёнович сам был очень симпатичным мужчиной. Из бывших сослуживцев Дениса Семёновича она никого не знает.

Итак, догадка Лены о том, что смерть Пукальчика Дениса Семёновича – дело рук Бориса, подтвердилась. Лене очень захотелось заставить Бориса раскошелиться за её молчание, и вечером в этот же день она всё же решилась. Она позвонила Борису и после короткого сухого приветствия сообщила:

– Наш клиент умер.

Борис помолчал секунд пятнадцать и спросил:

– Ну, и?

– Его отравили, – наступала Лена.

– Да?

– Да! Нашими таблетками.

– Откуда сведения?

– Разведка донесла.