— Да хотел ещё в твоей «контрабанде» порыться… — выдал колдун, закипая. — Почитать, как в истории немецкой магии такие случаи лечили…

Сокол нахмурился.

— И для этого ты влез сюда ни свет, ни заря и забаррикадировался в подсобке? Я же тебе всё, что можно, нашёл, прочитал и законспектировал.

Зрачки Грима на секунду свернулись в щёлки, он сжал зубы и с трудом поборол желание наорать на кама:

— А если я найду?

Сокол остался равнодушен к спецэффектам:

— И как, нашёл?

Несколько секунд они сверлили друг друга глазами, наконец, Грим вздохнул, почти успокоившись. Он вынул из кармана маленькую коробочку: красная в белый горошек, жестяная, с прогнутой крышкой, полустёртой краской и надписью «соль», она просто дышала прошлым веком… Лицо Сокола удивлённо вытянулось.

— Я уж думал, ты эти раритеты в металлолом сдал, — проговорил он.

Под открывшейся со звуком «дреньк» крышкой оказалось несколько волос.

— Мог бы уже пакетиками для таких вещей закупиться… — попенял Кир. — И что?

— Что видишь? — надменно вопросил Грим.

Библиотекарь хитро прищурился.

— Волос. Девичий, рыжий. Всё, — с издёвкой улыбнулся Сокол. Выдержал испепеляющий взгляд. — Любопытно… Что же ты хочешь узнать такого, что не можешь узнать сам и что нельзя знать остальным в замке?

— Да всё я хочу знать! — зарычал Грим, сжимая в руке банку, как бумажную. — Кто она, где сейчас и почему проходит сквозь мою сигналку, как к себе домой!

— От бессилия бесишься, что ли? Сам не можешь пробиться?.. Тогда освободи мне проезд… — улыбку Сокол так и не смог убрать, как ни старался.

Прошло минут сорок с того момента, как Сокол закрылся в подсобке. Грим сгонял в припаркованную за библиотекой машину, принёс из бардачка свеженький «Плейбой» и пристроился в промятом кресле недалеко от входной двери.

— А рыженькие, всё-таки, реально хороши… — едва слышно пробормотал он.

Ещё через некоторое время в тишине зала послышалась мелодия из советского сериала о Шерлоке Холмсе. Источником звука был оставленный на столе телефон Сокола.

— Брать или не брать — вот в чём вопрос… — Задумчиво продекламировал Грим, даже не думая, впрочем, вставать.

Однако звонивший, похоже, отключаться не собирался. Мелодия мешала удовольствию от журнала, как навязчивая муха, оборвалась резко, потом завелась снова через пару секунд. Терпение у колдуна кончилось, он бросил журнал на стопку книг и потянулся к телефону. «Котёнок_Гав», — гласил определитель, и Грим нехорошо усмехнулся. Нажал приём.

И тут же был оглушён требованием:

— Привет, Птиц, мне срочно нужно найти место, где живёт Агапка! Устроишь?

Глубоко вздохнув, чтобы не наорать в ответ, сказал:

— Девушка, извините, он занят сейчас, но скоро вернётся, могу я ему что-то передать?

Он старался: сделал бархатный баритон, дал немного хрипотцы.

Девушка смутилась, но заинтересовалась:

— Эээ… не думаю. Я перезвоню сама, — голос стал мягким, кошачьим, чуть ли не с урчанием.

Она заигрывала, и Грима это взбесило: он ненавидел, когда женщины таким образом пытались и извиниться, и выклянчить скидку, услугу, подарок или информацию. Впрочем, он же сам её вынудил…

Поэтому всё тем же бархатом продолжил:

— Хорошо… Тогда передайте привет Шину, — и со злорадным удовольствием нажал отбой. Сейчас его ухмылку лучше было не видеть…

С чувством удовлетворения от выполненного плана унижения людей за день он снова раскинулся в кресле с журналом. Хельга звонила ещё раз, теперь уже без наигранного интереса спросила:

— Кир, ты?

— Нет.

И сама дала отбой.

Когда ноги на подоконнике и попа в продавленном кресле затекли, Грим бросил журнал и решил поддаться никотиновой зависимости, но в дверях столкнулся с тем, о ком вовсе забыл.

Натали удивилась, обрадовалась, испугалась, подвисла, потом снова обрадовалась, и всё это молча и по очереди. Грим расслабился, мигом сделался элегантным и податливым, медленно поднял руку и положил ладонь на стену над левым плечом девушки. Натали покраснела и смущённо глупо рассмеялась. А Грим улыбнулся, приблизил лицо к её волосам и удовлетворённо вздохнул. У Натали подкосились ноги и запылали уши. Сердце пропустило удар, и в груди стало глухо и больно. Она перестала хихикать, но ещё улыбалась, ожидая уже чего угодно, лишь бы это продолжалось… Грим скосил глаза, осмотрел результат, едва коснулся пылающего уха девушки кончиком носа, мягко сжал её плечи тёплыми ладонями… И отодвинул в сторону, шаркнул по отодранному краю линолеума и пулей вылетел на улицу. Дверь скрипнула.