— Но ведь у них ещё остались другие машины, способные контролировать ваше сознание, — напомнил Тревис.

— Да, но ведь у вас есть оружие, способное справиться со всеми их машинами, — парировал в ответ Менлик, пытливо поглядывая на апача.

— Конечно, — вставил Осторожный Олень, — но они могут послать твой собственный народ против нас.

Менлик встревоженно потеребил себя за губу.

— Это тоже правда, — задумчиво согласился он. — Но теперь, когда у них нет «летающего глаза», который осматривал равнины и докладывал обо всём, что происходит на земле, и когда часть их людей отправилась в горы, они не посмеют выходить слишком далеко на равнины за пределы своего лагеря. И тем более, у них не хватит сил патрулировать все эти огромные территории. И это говорю вам я, шаман, — Менлик хлопнул себя по груди. — С вашим оружием, андас — братья по битве — вы можете управлять миром.

Тревис мрачно взглянул на монгола.

— Вот поэтому оно — табу!

— Табу! — изумлённо повторил Менлик. — И как оно может быть запрещено? Разве вы не носите это оружие открыто, у всех на виду, и не используете в трудную минуту? Разве оно не принадлежит вашему народу?

Тревис медленно покачал головой.

— Нет, оно принадлежит мёртвым людям, если их вообще можно назвать людьми, — задумчиво проговорил он. — Мы взяли его в гробнице звёздного народа, который владел этой планетой ещё задолго до нашего прилёта сюда. Когда Земля была лишь охотничьей территорией для диких племён, носивших звериные шкуры и убивавших мамонтов с помощью копий с каменными наконечниками. Это оружие из гробницы и, значит, проклято. Пусть только на нас падёт это проклятие, мы никому не хотим зла.

Странный огонёк блеснул в глазах Менлика. Тревис представления не имел, кем был этот человек до того, как красные отправили его в эту экспедицию на Топаз, превратив в шамана монгольской орды. Он вполне мог быть техником или учёным, и теперь остатки прежних знаний, вероятно, смешались в его сознании с древними суевериями. Но Тревис понимал, что если только остатки современных знаний пустили корни в душе Менлика, то все его табу и россказни лопнут как мыльный пузырь.

Но в то же время апач действительно говорил абсолютную правду. На этом оружии и впрямь лежало проклятие мёртвых, как лежало оно и на всех знаниях, записанных на кассетах, на всех вещах, хранившихся в складах древнего города. И как уже заметил Менлик, проклятие это было настоящей силой, силой, способной управлять Топазом, а потом проложить им всем путь назад, до Земли.

Когда шаман снова заговорил, голос его понизился до хриплого шёпота.

— Согласен, это слишком сильное проклятие. Оно не позволит людям владеть таким оружием.

— Если мы уничтожим красных или сделаем их бессильными, — поинтересовался Осторожный Олень, — кому ещё может понадобиться такое мощное оружие?

— А если другой корабль спустится с небес и всё начнётся сначала? — спросил Менлик и выжидающе уставился на апача своими тёмными раскосыми глазами.

— Ну, если уж это произойдёт, — убеждённо вставил Тревис, — мы найдём ответы на подобные вопросы.

И это тоже было правдой. Там, на складе в древнем городе, могло найтись и другое, куда более мощное оружие, способное уничтожить корабль прямо в воздухе. Но думать об этом сейчас было слишком рано.

— Оружие со складов. Это и в самом деле колдовство мёртвого народа, — задумчиво согласился Менлик. — Я так и скажу своим людям. Когда мы выступаем?

— Только когда точно узнаем, что ловушка сработала, и экспедиция красных уничтожена, — ответил Осторожный Олень.

На этом разговор и закончился. Шаман направился к своему народу, чтобы передать слова апачей. Тревис видел, как монголы готовятся к бою. Кто-то принялся чистить оружие, кто-то проверял походное снаряжение. В этих обыденных заботах прошёл день. Апачи с нетерпением ждали сообщения с гор, но оно пришло только на утро следующего дня, когда Цуай, Нолан и Деклай вошли в лагерь. Военный вождь поприветствовал всех коротким жестом и улыбнулся напряженно ожидавшему Тревису.

— Всё прошло успешно? — не вытерпел Тревис, желая поскорее услышать то, что было написано на лицах его соплеменников.

— Да, как мы и предполагали. Пинда-лик-о-йи вошли в корабль, едва только увидели его. Их нетерпение сослужило им злую службу, они взорвались вместе со звездолётом. Манулито отлично проделал свою работу.

— А Кайдесса?

— С женщиной всё в порядке. Когда красные увидели звездолёт, они оставили свою машину неподалёку на склоне холма, чтобы скво не могла убежать. Вывести из строя механизм оказалось не так уж и трудно. Теперь она свободна и вместе с мба’а направляется через горы прямо сюда. Манулито и Эскелта тоже сопровождают её. Теперь… — тут он бросил испытующий взгляд в сторону монголов, — а почему они вместе с вами здесь?

— Мы ждали сообщения, — вставил Джил-Ли, — но теперь ожиданию пришёл конец. Мы идём на север!

Они залегли на самом краю огромной низины, противоположная сторона которой скрывалась где-то за горизонтом. «Ложе древнего озера, — размышлял Тревис, глядя на весь этот простор, — или даже давным давно высохшего моря». И может быть, в далёкие времена на этом самом месте плескались солёные волны, с рёвом налетая на каменистый берег и разбиваясь на миллиарды свежих брызг. Теперь же вся эта низина представляла собой огромную равнину, покрытую высокой золотистой травой, уже созревшие головки которой тяжело колыхались под лёгкими дуновениями степного ветерка. И всё здесь казалось таким спокойным и безмятежным… вот только впереди, в миле от залегшего цепью отряда воинов, посреди золотисто-рыжих просторов, виднелись небольшие купола монгольских юрт — серые, чёрные, коричневые — они словно стеной окружали огромную серебристую глобулу космического корабля. Да, это действительно был звездолёт, но такой гигантский, которого апачам никогда раньше видеть не доводилось, хотя формой он сильно напоминал их собственный разбившийся корабль.