Шрифт:
— Ни с какого ума ты не сходишь. Похоже, так оно и есть.
— Что? Почему ты так говоришь?
— Мне сегодня пришлось выйти раньше — по просьбе полиции. Им потребовалась зубная карта Карла.
На экране место действия переместилось в конференц-зал. Синее индикаторное табло с веб-адресом www.sussex.police.co.uk, артдисплей с пятью полицейскими значками на синем фоне и номер «Криминального дозора» внизу. Стройный, очень серьезный мужчина в костюме, с короткими, уложенными гелем волосами и голубыми глазами. Пока он говорил, внизу экрана бежала «быстрая строка»: Детектив-суперинтендент Рой Грейс, отдел тяжких преступлений…
— Мы надеемся провести официальное опознание в течение сегодняшнего дня. Однако на данной стадии результаты вскрытия не имеют решающего значения. Я обращаюсь ко всем, кто находился поблизости от гольф-клуба «Хейуордс-Хит» от полудня среды до девяти утра четверга и видел что-либо подозрительное или заметил припаркованный в неположенном месте автомобиль, позвонить в полицию или «Криминальный дозор» по следующим номерам…
21
Пятница, 25 октября
У Брайса Лорена были включены все телевизоры и все мониторы. Всего шесть штук. На одном шли утренние новости, но его больше интересовал другой. Рэд Уэствуд разговаривала по телефону со своей лучшей подругой Рэкел.
Они с Рэд обедали с Рэкел и ее мужем Полом, местным врачом общей практики, ходили с ними в кино и театр и даже провели как-то вместе целый уик-энд в Бате. Никакой особой симпатии они к нему не питали, но и ничего плохого ему не сделали. В отличие от родителей Рэд. Особенно этой стервы, ее мамаши.
Зубная карта.
Теперь уже недолго.
А потом и она узнает, что это только начало.
22
Пятница, 25 октября
Поспать толком не получилось. Вечерний покер он закончил с минусом — двести пятьдесят фунтов, один из крупнейших проигрышей за все время. Засыпалось после покерных вечеров почти всегда плохо, но последний оказался хуже других. Беспокоил не только проигрыш — годы уравнивают баланс, и атмосфера товарищества таких вечеров значила для него больше, чем сама игра. Покоя не давала предсмертная записка — что-то в ней было не так.
В половине девятого утра пятницы Рой Грейс сидел за столом с уже вторым ультракрепким кофе, просматривая ночные сериалы — журнал происшествий, — самым значительным из которых был пожар в ресторане «Куба Либре». Ресторана было жаль — они с Клио провели там несколько отличных вечеров.
Но мысли снова и снова возвращались к записке самоубийцы, которую Грейс сфотографировал на свой айфон.
Мне так жаль. Мое завещание находится у солиситора Мод Опфер из «Опфер Декстер ассошиэйтс». Жизнь после смерти Ингрид потеряла смысл. Хочу снова с ней соединиться. Пожалуйста, передайте Дейну и Бену, что я люблю их и всегда буду любить, а еще скажите, что папа ушел, чтобы заботиться о маме. Люблю вас обоих. Когда-нибудь, повзрослев, вы, может быть, сможете простить меня. XX.
Было в этом что-то очень клиническое. Некая тщательная продуманность. Совместима ли эта продуманность с состоянием человека, облившего себя бензином? И кто станет выбирать столь ужасную смерть, если только он не выступает с неким заявлением, политическим или религиозным? Семейный доктор, такой как Карл Мерфи, должен быть в состоянии полного помешательства, чтобы сотворить с собой такое. А если он был в этом состоянии, то как мог написать лаконичный, связный текст?
Рой Грейс снял трубку, позвонил детективу-сержанту Норману Поттингу, одному из самых опытных членов следственной группы отдела тяжких преступлений, и дал ему задание: получить образец почерка доктора у его секретаря; найти графолога и попросить его проанализировать и образец, и записку с целью убедиться, что они написаны одним и тем же человеком.
Грейс посмотрел на часы. До прихода финансового следователя Эмили Гейлор — с ней он работал по некоторым неясным пунктам операции «Камбала» — оставалось несколько минут. Клио, когда он уходил рано утром, еще спала. Странное дело. Он всегда любил свою работу и ставил ее превыше всего, но теперь, став отцом, переживал из-за того, что работа отрывала его от сына. Надо позвонить Клио и узнать, как там Ной.
Она сняла трубку после третьего звонка.
— Привет, дорогой. — Судя по тону, ее что-то отвлекало.
— Ты в порядке?
— Кормлю Ноя. Как закончилась игра?
— Не спрашивай. Но еда ребятам понравилась — все просили сказать тебе спасибо.
— Они такие милые.
— Так и есть.
Клио вдруг вскрикнула:
— У-у-у!
— Что случилось?
— Ной так присосался, что даже больно!
— Кто же знал, как трудно быть родителем. Хотел бы я помочь…
— Попробуй отрастить себе груди!
— Ладно, буду принимать гормональные таблетки.
Она снова вскрикнула, еще громче: