— Смерть приходит в свое время, брат-капитан Данте. Однажды она придет и за нами.

— Нет! — прокричал он, потому что этого не происходило. Он был в этом уверен. Кадей никогда не говорил этих слов, отважный Кадей, который занял место Сангалло и спас Кровавых Ангелов от уничтожения. Его учитель и его друг…

…и это он умирает, столетия спустя, на камнях Великого Придела. На последнем издыхании он зовет Данте. Теперь ты магистр, сказал старый воин, и передал Данте топор «Морталис». Оружие вечно, как и Кровавые Ангелы. Мы должны, не смотря ни на что, стремиться избавиться от проклятия «ярости» и «жажды»…

— Но ты умрешь с этим оружием, Данте. Когда момент настанет, не сопротивляйся, прими смерть.

— Нет! — не такими были последние слова его наставника, и Данте отверг воспоминание всеми силами. Это были происки отвратительного колдовства — хрономантия настраивала его прошлое против него, высасывая волю, вместе с годами его плоти.

В отчаянии колдун разорвал барьеры между прошлым и настоящим, позволив частям жизни Данте сталкиваться и объединяться. Вся жизнь пронеслась перед его глазами стремительным напором. Он вспомнил каждую великую победу и радость, почувствовал на себе груз каждой смерти, которую он видел. Для такого почтенного воина как Данте, таких моментов было неисчислимое множество.

Вся реальность состояла из топора в его бронированных перчатках. Оружие перед его глазами, имя, выгравированное на рукояти десять его жизней назад.

«Морталис».

Смертный. Тот, кто может умереть.

— Но не сегодня. Он скорее ощутил действие, чем совершил его осознанно. Данте позволил оружию вести его атаку, разрушая временные цепи и неотвратимо двигаясь к плоти хрономанта.

Тяжелый удар отрубил руку в перчатке, и от крика колдуна сфера начала покрываться трещинами.

— Я забрал твою жизнь, — прокричал враг, падая в лужу собственной маслянистой крови, — я украл твои годы! Десятилетие, с каждым ударом сердца, ты должен был умереть, умереть, умереть…

С холодной улыбкой Данте снял посмертную маску, впервые показав свое лицо вне крепости-монастыря на Ваале.

— Десятилетие? Это всего лишь мгновение для того, кто жил больше тысячи лет, глупец. Ты хочешь использовать против меня мои годы? — голос Магистра упал до шепота. — Ты думаешь, что можешь извращать прошлое, чтобы я сдался под тяжестью времени? Сожаление, потеря и печальные воспоминания?

Он поднял топор для смертельного удара.

— Я несу эту ношу с каждым вздохом, твоя магия всего лишь свеча, в сравнении с их светом.

Удар топора «Морталис» снял покров со Скилоса.

Пока Командор счищал кровь со своего оружия, к нему подошел один из сангвинарных гвардейцев, принимающий сообщение по воксу.

— Повелитель, остатки вражеского флота уходят. Преследовать их или высадиться на планету?

— Преследуйте и уничтожьте всё отмеченное Хаосом, — ответил Данте, — у нас есть на это время.

Габриэль Сет в одиночестве сидел во мраке штурмового корабля. Тяжёлый чёрный саван скрывал его доспехи, широкий капюшон закрывал лицо и горящий в глазах невыразимый гнев. Склонив голову и согнувшись, Сет молчал, чувствуя лишь вибрации, проходящие через отсек входящего в атмосферу Ваала корабля.

— Спуск закончен. Направляемся к доку. Прибытие через три минуты, — донёсся до него голос пилота-сервитора. Но в докладе не было нужды, ведь Сет уже бывал на Ваале и тысячи раз стоял под его опалёнными войной небесами. Он мог определить местоположение по малейшему изменению курса корабля и знал с точностью до мгновения сколько времени осталось до посадки: на две секунды меньше, чем по оценкам сервитора. По той же причине он отключил внешние пикт-каналы и тактический гололит. Ему не нужно было смотреть на ржаво-красные пустыни и токсичные низины этого мира. Сет хорошо знал, в каком аду рождаются ангелы.

— Одна минута.

Сет выпрямился и расправил плечи, тряхнул головой, сжимая и разжимая пальцы. Поднявшись, как только корабль сел, он нажал на активатор люка. Сет стоял, слушая, как всё громче бьётся кровь в венах, пока рёв двигателей сменялся тихим воем.

— Имум-атерро, — когда опустилась штурмовая рампа, Сет прорычал команду-ликвидатор и начал спускаться.

Позади пилот-сервитор содрогался, изрыгая нечитаемый машинный код, когда выгорали его нервные соединения и испарялись базы данных. Кроме Кровавых Ангелов лишь великие магистры разрозненных сынов Сангивния знали, где сейчас стоит Сет, и так и должно было остаться.

Мало кому было известно и о покрытой пеплом дороге, по которой шёл магистр, и о сводчатом реклюзиаме в конце. Он шёл в земле тайн, под зданиями, созданными из-за стыда и страшной ненависти. Над ним возвышались до небес на опалённых огнём постаментах древние статуи благородных героев Ваала. Каждый из них держал два оружия, направив одно к небу, а другое в землю. То были бессмертные стражи, защищающие от внешних и внутренних врагов.

Сет шагнул вперёд и остановился, заметив на ближайшей статуе движение. Среди заклёпок наплечника притаился хор эрелимов. Пять капелланов Кровавых Ангелов скрывались в тенях, следя за шедшим к реклюзиаму магистром. Лишённые всех украшений и символов кроме выгравированного на плечах герба ордена воины были тёмными отражениями сангвинарных стражей, что стояли в свете вместе с Данте. Даже их шлемы-черепа были тёмными как беспросветная ночь, а прыжковые ранцы окружал ореол чернейших перьев. Ничто, кроме мерцания багровых линз не выдавало их в полумраке.