В Москве убит высокопоставленный чиновник Вадим Волошин – отравлен сильнодействующим ядом. Через несколько дней в уличной драке погибает сын Волошина Сергей, а спустя буквально несколько часов неизвестные нападают на дочь чиновника, и той лишь чудом удается остаться в живых. Громкое дело поручают полковникам МУРа Гурову и Крячко. Следователи начинают расследование и вскоре выясняют, что яд, которым отравили Волошина, был синтезирован гениальным столичным химиком Виталием Магнитским. Препарат хранился под охраной, и доступ к нему был только у ученого. Светило мировой науки становится подозреваемым, как бы нелепо это ни звучало…
Мертвая фамилия
Пролог
Подходил к концу хороший весенний вечер. Одинокий, правда, как и все другие. Но его это устраивало. Он нисколько не тяготился своим одиночеством. Наоборот, оно доставляло удовольствие. Ему нравилось самому распоряжаться своей жизнью. Пусть в ней на первый взгляд не было особых развлечений, но личная свобода, которую он ценил превыше всего, компенсировала их нехватку. А развлечения никуда не денутся. Придет время, и он позволит себе все, что захочет. Нужно только немного подождать. Совсем немного.
Он потянулся к бокалу с вином, стоявшему на столике, поднял его и неторопливо сделал глоток. Хорошее вино, выдержанное, в меру терпкое. Другого он и не пил. Да и вообще почти не пил в привычном смысле этого слова. Он если и выпивал, то не бесшабашно, отдаваясь этому процессу страстно и без остатка – мозгов, морали, денег, как большинство российских мужчин. Он потреблял спиртное в удовольствие и меру знал всегда. Сколько себя помнил, ничто и никогда не заставляло его потерять голову. В нем с рождения жило нечасто встречающееся сочетание смелости и осторожности.
Он сделал еще один глоток и откинулся на спинку мягкого кресла. Негромкая музыка звучала из колонок, вокруг все дышало покоем и свободой.
Гармонию нарушил звонок в дверь – не в домофон, а именно в дверь. Он поморщился, решил поначалу проигнорировать этот раздражитель. Звонок повторился – резко, отрывисто, несколько раз подряд. От этого почему-то тонко заныло под лопаткой, как будто его ожидало что-то неприятное. Не опасное, страшное, а именно неприятное.
Он нехотя поднялся, прошел к двери и, не заглядывая в глазок, коротко спросил, кто там.
– Глеб, – раздался приглушенный голос, и он понял, что не ошибся в своих ожиданиях, что чутье, именуемое в энциклопедических словарях интуицией, в очередной раз не подвело его.
Медлить он не стал и нервничать тоже. Потому что давно был готов к этому. Спокойно щелкнул замком, потянул на себя дверь, на всякий случай прикрыв ею корпус. Глеб стоял на пороге. Его огрубевшее лицо заросло трехдневной щетиной. Он похудел, резко очертились скулы, в глазах появилось что-то новое.
– Привет, – бросил хозяин квартиры так небрежно, словно они расстались вчера, после дружеской посиделки.
Он убедился в том, что в руках у Глеба ничего нет, посторонился, однако ладонь для приветствия не протянул.
Глеб сделал вид, что не заметил этого, коротко кивнул в ответ, вошел в прихожую и стал разуваться.
Хозяин квартиры стоял рядом и наблюдал. Разувшись, Глеб бросил на него вопросительный взгляд – мол, куда мне? Он таким же кивком показал на дверь в комнату, пропустил гостя вперед, сам пошел сзади. Когда они вошли в комнату, он указал на соседнее кресло, сам устроился рядом и приподнял бутылку вина. Дескать, будешь?
Так вот, кивками и жестами, они и общались первые минуты своей встречи. Глеб предложению не внял, хмыкнул и достал из кармана плоскую бутылку водки. Хозяин подавил усмешку, принес из стеклянного бара рюмку, поставил на стол. Глеб быстро наполнил ее. Его визави взялся за тонкую ножку бокала с вином.
– За встречу, – просто сказал он и глотнул.
Глеб снова кивнул и махом опрокинул водку в рот. Не поморщился, не закусил. На столике и впрямь не было закуски, подходящей для водки, – начатая плитка швейцарского шоколада да кисть винограда. Хозяин дома водку не употреблял, поэтому и нарезать сало с огурцами не собирался, да и не держал в холодильнике ничего подобного.
Глеб почти сразу же наполнил вторую, не дожидаясь его, выпил сам, посидел немного, потом сказал:
– Пожрать бы.
Хозяин пожал плечами и спокойно сказал:
– Пошли.
На кухне он достал из холодильника готовые котлетки, поставил в микроволновку. Бутылку водки Глеб прихватил с собой и, пока еда разогревалась, несколько раз отхлебнул из горлышка. Он сел за стол и принялся жадно есть. Потом закурил, не спросив разрешения, и заговорил, пуская длинные струйки дыма. Спиртное и еда развязали ему язык.
– Вижу, ты не слишком мне рад. Но я тебя долго мариновать не стану. Что мне нужно, сам знаешь. Дай – и я уйду.
Хозяин неторопливо подошел к окну, открыл его, спокойно повернулся к Глебу, всем своим видом давая понять, что уверен в себе. Однако смутное беспокойство все же проскользнуло в груди. Он понял, почувствовал, что и Глеб его не боится. Да, видно, школа, которую окончил гость, пошла ему на пользу. Он заматерел и уже не заглядывал ему в рот. Более того, было видно, что Глеб готов сам вырвать у него изо рта то, что, как он считал, ему полагается по справедливости.