В этом убеждает тот факт, что иногда нежелательное поведение прекращается таким образом. Это случается с очень маленькими детьми, если нежелательное поведение было замечено очень быстро и не успело стать привычкой и если наказание само по себе было новым опытом. Но вот вопрос: понял ли ребенок, за какой именно проступок был наказан?

Наложенные наказания могут также быть эффективны с человеком, который чувствует связь с тем, кто наказывает. Это особенно справедливо для маленьких детей, которые хотят учиться и быть хорошими. Они воспринимают наложенное наказание как напоминание, а не попытку причинить им боль (Glasser, 2000, с. 154).

Для подавляющего большинства детей наложенные наказания неэффективны. Доказательство тому – эскалация наказаний. Когда наложенное наказание не срабатывает, нарушителю неизбежно предписывается еще одно, более суровое, и цикл повторяется. К моменту окончания младшей школы некоторые дети познакомились с беседами и выговорами, их выгоняли из класса и оставляли после уроков, отправляли к директору, в субботнюю школу или отстраняли от занятий, и им было уже все равно.

Действие наложенного наказания временно и преходяще. Страх и подавление производят перемены лишь в краткосрочной перспективе. «Отработав наказание», ребенок чувствует «свободу» от дальнейшей ответственности. Насильственный подход, срабатывающий здесь и сейчас, не обязательно эффективен в будущем. Пригрозив ребенку наказанием, можно добиться послушания, но лишь пока нависает угроза. Излишне говорить, что, когда принуждения нет, поведение не меняется.

Наложенное наказание зависит от учителя, а не от школьника. Угроза может заставить школьника вести себя хорошо на одном уроке, но не окажет никакого влияния на поведение вне класса. А поскольку наложенное наказание зависит от учителя, оно применяется непоследовательно. То, что для одного учителя будет достойным наказания проступком, другой может и не заметить.

Наложенное наказание мало влияет на развитие долгосрочных изменений, поскольку мешает детям взять ответственность за свои действия. Возникшая проблема становится задачей учителя, а не школьника, и это не позволяет ребенку обдумать свои поступки, оценить себя. Ребенок, которого часто наказывают, получает мало опыта в оценивании себя и вынесении здравых суждений. Нехватка этого навыка остро ощущается во взрослой жизни. Кроме того, когда ребенка наказывают, проступок, с которого все началось, перестает быть его виной. Ребенок становится жертвой и обвиняет взрослого в своих трудностях.

Наложенное наказание основано на избегании, негативном ответе. Оно будит рефлекторные чувства страха, бегства, борьбы. Подобные эмоции непродуктивны в образовательном процессе. Кроме того, применение наказаний автоматически противопоставляет учителя и учащегося, что имеет предсказуемые результаты: (1) ребенок начинает проверять, до какой степени он может зайти и/или (2) мотивация учиться падает. Наложенные наказания уничтожают именно то, что мы пытаемся создать, – мотивацию школьника учить то, что хочет учитель. Кроме того, у детей с повышенной чувствительностью падает самооценка, они считают себя плохими.

Наложенное наказание или его угроза не помогают ребенку научиться изменять свое поведение. Чему ребенок учится вследствие применения наказания – если его поведение настолько сильно замотивировано, что остается неизменным, – так это как не попасться в другой раз. Он больше сосредоточивается на том, как оправдаться и замести следы. При наказаниях усиливается неискренность. Повторяющиеся или жестокие наказания имеют отвратительные побочные эффекты: страх, злость, обиду, желание отомстить, ненависть. Это испытывает наказанный ребенок, а иногда и наказывающий взрослый.

Ни одно из перечисленных состояний не способствует обучению. Мы должны воспитывать самостоятельных и ответственных граждан, формировать качества, которыми обладает личность со здоровым чувством собственной ценности. Стыдить, унижать и причинять ученикам боль непродуктивно по отношению к конечной цели образовательного процесса: подтолкнуть школьников к ответственности, сотрудничеству и показать им социально-здоровые направления развития.

Когда-то знания передавались детям с помощью розог, затрещин и страха. С тех пор мы открыли более эффективные способы преподавания, однако все еще используем метод кнута для развития в детях ответственности в эру, когда и общество, и дети изменились до неузнаваемости.

Однажды бравшая у меня интервью журналистка рассказала такую историю:

Мать девочки выросла в 1960-е годы и считает, что ее поколение, хотя и старалось выяснить границы дозволенного, все же боялось переступить их. Она еще раз повторила, что ее дочь хороший ребенок, и добавила: «Но сегодня дети не только не уважают авторитеты, но и не боятся никого».

Когда учащиеся не боятся, наложенное наказание теряет эффективность. Но мы все равно прибегаем к наложенному наказанию как стратегии мотивации. Например, когда школьник, оставленный после уроков, не отрабатывает этот вид наказания, его оставляют еще раз. Однако на сотнях семинаров, которые я провожу по всему миру, учителя, использующие оставление после уроков, редко полагают, что оно эффективно для изменения поведения. Будь эта мера эффективна, одни и те же школьники не получали бы это наказание снова и снова. Причина ее неэффективности в ее негативной, насильственной сущности. Люди лучше учатся и правильно поступают, когда им хорошо, а не когда им плохо.