— Но мы ведь друзья…

Гарри немигающим взглядом посмотрел на Гермиону.

— Ведь друзья, так? — Никакого ответа. Глаза Грейнджер подозрительно заблестели, и, спустя секунду, она бросилась прочь по коридору.

* * *

— В этот раз ты облажался, Гарри.

— Есть ещё что-то, чего я не знаю, Невилл?

— Согласно правилу номер три…

— «Я знаю всё», да, помню… Но ты мог объяснить мне это с другой точки зрения, вместо того, чтобы говорить очевидные вещи. Так что, если у тебя всё, я, пожалуй, пойду, поищу номер семь.

— Ты облажался и должен извиниться.

— Думаешь, она примет мои извинения? Я бы никогда не простил.

— Ты у нас не идеал. Будь поубедительней, ведь ты же умеешь.

— Ага.

* * *

— Вот так всё и произошло.

— Ты облажался.

— Спасибо за помощь, Дафна. То же самое мне уже сказал Невилл.

— Ты сначала попросил совета у Невилла? А потом уже у меня? Всё, я на тебя обиделась.

— Я не виноват! Пароль к гостиной Гриффиндора у меня есть, в отличие от слизеринской. Знаешь, сколько нужно времени, чтобы найти одинокого, беззащитного первокурсника и выбить из него пароль?

— Думаю, достаточно. Ладно, на этот раз ты прощён. Тебе нужно только сказать ей, что у тебя каменное сердце, но ты пытаешься лечиться…

— Как же…

* * *

— Так что ты думаешь об этом, Луна?

— Очевидно, что это всё нарглы. Так что, не волнуйся, ты как бы и не причём. Скажи, что тебе нужна её помощь, чтобы поймать оставшихся нарглов, и всё будет хорошо.

* * *

— И что вы об этом думаете, профессор?

— Думаю, что мисс Грейнджер — девушка умная. Будьте с ней честны, и она всё поймет.

— Спасибо, сэр.

— Не за что, мистер Поттер. Дверь моего кабинета всегда открыта для моих рейвенкловцев.

* * *

— Добрый день, профессор Снейп.

— Поттер, что вы здесь делаете?

— Э-э… хороший вопрос. Пожалуй, я всё-таки пойду.

— Десять баллов с Рейвенкло.

* * *

Проведя разнообразные исследования и поиски, Гарри, наконец, нашёл Гермиону в одном из пустых кабинетов на пятом этаже.

— Э, привет.

— Уходи!

— Я хотел поговорить с тобой, Гермиона.

— А я нет.

— Это хорошо, потому что тебе нужно просто слушать. Так вот. С самого детства меня унижали собственные дядя и тётя и избивал кузен. Мне запрещали иметь друзей и задавать вопросы. Меня даже наказывали за то, что я получал лучшие оценки, чем Дадли.

— Но, из духа противоречия, я втянулся. Я старался быть лучшим во всём, почти всё делая нарочно. Правда, пару раз я специально завалил экзамены, но… Друзья — они мне не были нужны, потому что, чего греха таить, я честолюбив, и все свои силы бросал на достижение успеха. Так я влез почти во все отрасли науки, кроме, пожалуй, социальных отношений.

— Однако, не зря говорят, что мышцы нужно постоянно держать в тонусе, иначе все усилия пойдут насмарку. Так и мне пришлось в скором времени вновь заняться своим образованием. Вот тогда-то и начал понимать, что даже такой мерзкий тип, как я, может иметь друзей. Как сказала недавно Дафна, у меня каменное сердце, но я лечусь. Вот и вся история.

Несколько секунд с недоверчивым и немного грустным видом Гермиона внимательно разглядывала Поттера, а потом бросилась к нему и крепко обняла.

— Ох, Гарри. Я подозревала, что у тебя далеко не всё гладко, но чтобы настолько…

— Я должен признаться тебе. На самом деле, я придумал эту историю, чтобы лично проверить, настоящая ли у тебя грудь.

Гермиона тихонько усмехнулась.

— Нет, я знаю, что это правда. И, каждый раз, когда ты что-то о себе рассказываешь, а потом тут же отрицаешь, ты говоришь правду. Тебе сложно вот так сразу довериться кому-либо, и, таким своеобразным способом, ты пытаешься побороть себя.

— Ты имеешь право думать так, как хочешь…

* * *

Остаток учебного года прошел без Локхарта. Уроки по Защите от Тёмных Искусств взялся вести лично Дамблдор, но уже через несколько занятий вынужден был констатировать полное незнание учениками предмета — результат работы жулика с белоснежными зубами. Экзамен по ЗОТИ был отменён.

И никто не успел оглянуться, как уже пора было садиться в Хогвартс-экспресс.

— Вот и ещё один год прошел, — с ностальгическим видом вздохнула Гермиона.

— А я стал вторым по зельям! — воскликнул Невилл.