– Я буду ждать, - сказал он.
– Моя работа заключается в том, чтобы сначала ждать, а потом забрать.

Ее душу.

– Ты боишься смерти?
– спросил Ангел, и девушка могла поклясться, что в его голосе звучало любопытство. Замечательно.

– То, чего ябоюсь, это что с Кинаном может что-то случиться!
– Если Карлос доберется до него, он может оторвать голову Падшего одним взмахом острых как бритва когтей.

Нет.

– Тебе не все равно.
– И снова легкий намек на любопытство или... удивление?
– Я не ожидал этого.

– Ну, год назад и я не ожидала, что превращусь в вампира, и что ангел будет стоять в стороне и отказыватьсяпомогать мне, пока я нахожусь в ловушке в склепе.

Тишина.

Но Аз все еще был здесь. Она чувствовала его.

– Тебе не надоедает наблюдать, как умирают люди?
– Николь стиснула зубы. Цепь слишком крепко оплетала ее запястья. У нее всегда были чересчур крупные кости в этом месте.

– Я делаю то, для чего был рожден. Смотреть. Наблюдать.

– Наблюдать?
– Да, кости на запястьях слишком толстые, и ее руки... Это проблема.

– Я забираю души, когда они готовы покинуть этот мир.

– И ты никогда не испытывал искушения? Никогда не думал: «Эй, может эта женщина хочет пожить подольше со своей дочерью и не умирать от рака, когда ей всего двадцать восемь лет..?
– Она все еще чувствовала боль при мысли о матери.– А может быть, этот парень хочет иметь возможность увидеть...»

– Я знаю, почему ты была у церкви в ту ночь.

Это заставило девушку замолчать. Конечно, он знает.

– Я никогда не делал этого в церкви.

Ее двери были закрыты для Николь.

– Он наблюдал за тобой тогда.

Кинан.

– Он слишком много наблюдал, я знал это, но...

– Но тыне остановил его, - с неприязнью сказала вампир.
– Ты мог бы удержать его от падения!

– Если бы я сделал это, ты была бы мертва.

Верно. В этой игре не было победителей.

– Кинан теряет себя в тебе.

Николь не до конца понимала, что это значит. А ее оковы все не ломались, и это говорило о существовании только одного выхода...

– Если он зайдет слишком далеко, его не спасти. Как только пересечет черту, он потерян.

Какую черту?

– Кинан не потерян! Он прикрывал мою спину все это время и, проклятье, он будет со мной!
– Как только она выйдет отсюда.
– Карлос может убить его.

Цепь не рвалась.

– Я не вижу будущего Падших, не могу знать, что произойдет. Так что мне неизвестно, как скоро он умрет.

Это хреново. Вампир глубоко вздохнула и ударила запястьем правой руки по бетону. Один раз. Второй.

Оковы не ломались, а она - да. Кости были вывихнуты, искалечены, но теперь девушка могла освободить руку. Одна в нерабочем состоянии. Заживет.

– Почему?
– прозвучал голос Ангела, в котором слышалось все больше эмоций. На этот раз ошибки быть не могло.

– Потому, что он не умрет.
– Николь ударила по цементу другим запястьем и проигнорировала волны боли, что прокатились по ее телу. Она и боль начинают становиться хорошими друзьями. По щекам потекли слезы, но девушка не понимала, что плачет, пока не ощутила вкус соли на губах. Еще один удар, два, и кости сместились. Николь вытащила из оков вторую руку.

– Он не умрет.

– Как ты защитишь его? Сейчас ты даже драться не можешь, не можешь...

– Я просто сначала немного перекушу...
– Вампир встала, но пошатнулась от боли.
– Тогда я буду готова.

– Смерть идет.

Она распрямила плечи:

– Смерть... ты...можешь подождать.
– Николь добралась до двери. Она даже не стала пытаться открыть ее. Вместо рук было месиво. Ей срочно нужна кровь, для того, чтобы обрести силу, восстановится, но даже тогда она не излечится полностью.

Снаружи может поджидать Карлос. Наверное, так и есть.

Не получит Кинана.

Вампир пинком распахнула тяжелую металлическую дверь гробницы.

Сэм привел Кинана в бар, который походил на десятки других. Но имел одно отличие – внутри находились те, на кого он охотился.

– Там.
– Палец Сэма указал направо. Два сбежавших байкера были здесь, пили пиво и вели себя так, будто ничто в этом мире их не волнует.

Он заставит их заволноваться.

Когда Кинан шел по бару, люди, кто поумнее, расступались с его пути. Возможно, они чувствовали сжигающий его гнев.