– Тебя-то мне и надо!

Он бросил в меня огромный камень, и я едва успел увернуться. Я пустился наутек. Дядя кидался камнями, а я продолжал бежать. Тогда он исчез и вернулся вооруженный луком и стрелами, восклицая:

– Бессердечный негодяй! Позор семьи! Кто превратил в руины родную деревню?

Оглядываясь, он стал созывать крестьян:

– Наш враг у нас в плену! Скорей сюда!

Он принялся осыпать меня стрелами, а люди из деревни стали бросать камни. Испугавшись, я решил пустить в ход черную магию.

– Отцы, Ламы линии Кагью! – взмолился я. – О, вы, океан хищных божеств-охранителей! Йогин, практикующий Дхарму, окружен врагами! Придите мне на помощь!

Селянам я сказал:

– Я могу умереть, но охранители не подвластны смерти.

В ужасе люди отпустили меня и схватили дядю. Те, кто бросал камни, попросили прощения, все остальные принесли подарки. И только дядя не дал ничего. Зная, что мое присутствие лишь усилит гнев родственников, я решил покинуть деревню.

Вечером мне приснился сон. Он сулил мне радостное событие, если бы я задержался еще на несколько дней. Итак, я остался, и о моем появлении в деревне узнала Дзесэ. Она пришла ко мне с подношениями. Обняв меня, она разрыдалась. Дзесэ рассказала, как умерла моя мать, а сестра стала бродягой. Слушая ее рассказ, я едва сдерживал слезы.

Когда она закончила, я спросил:

– Почему спустя столько лет ты так и не вышла замуж?

– Все так боялись твоих охранителей, что никто не взял меня в жены. Но даже если бы кто-нибудь предложил мне замужество, я бы отказалась, – добавила Дзесэ. – Твоя встреча с Учением поразительна! Но что ты собираешься делать со своим домом и полем?

Я понял, куда она клонит. «Я не женюсь, чтобы не нарушить наказ Марпы-переводчика, – подумал я. – Нужно сказать Дзесэ, чтобы она не ждала меня. Наша свадьба не состоится, но как практикующий духовный путь я посвящу ей самые искренние добрые пожелания».

Вслух я произнес:

– Поле и дом принадлежат моей сестре. Пока ее нет, все имущество в твоем распоряжении. Если узнаешь, что Пета мертва, можешь оставить все себе.

– Почему ты не хочешь их сохранить?

– Я практикую аскезу и буду искать пропитание так, как это делают мыши и птицы, поэтому мне не нужно поле. Моим жилищем будет пустая пещера, поэтому мне не нужен дом. Даже властелину вселенной в момент смерти придется от всего отказаться. Тот, кто отречется немедля, будет счастлив здесь и сейчас. Не оглядываясь на других, я оставляю всё и вся. Не ожидай, что я буду мужчиной в мирском понимании этого слова.

Дзесэ ответила:

– Почему твоя Дхарма не такая, как у других искателей истины?

– Кто преследует лишь мирские цели, тот довольствуется чтением нескольких духовных книг. Такие люди радуются собственному успеху и чужим неудачам. Прикрываясь словами истины, они стараются ради богатства и славы. Они называют себя святыми именами и облачаются в желтые одеяния. Я сторонюсь их сейчас и буду сторониться впредь. Те практикующие, чьи умы и медитации чисты, со мной согласятся. Не важно, носят ли они монашеские одежды. Я избегаю лишь тех, кто не следует сущности Дхармы.

– Я никогда не видела такого практикующего, как ты. Ты выглядишь хуже попрошайки. Что это за Махаяна?

– Это самая лучшая из всех Дхарм. Она позволяет развеять по ветру восемь мирских забот и достичь Просветления в течение одной жизни. Мой путь соответствует этой традиции.

– Ты говоришь, что живешь не так, как те, другие. Значит, один из этих путей должен быть ложным – или их, или твой. Если же они оба истинны, я бы предпочла их путь твоему.

– Мне не по нраву эти люди. Даже монахи в желтых одеждах, идущие той же дорогой, что и я, похоже, не до конца избавились от восьми мирских забот. Но если они и освободились, их ожидает неизмеримо долгая дорога до Просветления. Этого ты не понимаешь. Если можешь, практикуй Дхарму, если же нет – ступай и живи, как сейчас. Прими во владение мой дом и поле.

– Мне не нужен ни твой дом, ни твое поле. Я буду практиковать Дхарму, но не пойду твоим путем.

С этими словами она удалилась.

Моя тетя поняла, что мне больше не нужны ни земля, ни дом. Она слышала, как я сказал, что буду следовать наставлениям Учителя. Спустя несколько дней она пришла ко мне, принесла ячменную муку, пиво и немного вяленого мяса. Я понял, что она что-то замышляет.

– Раньше я вела себя глупо, – призналась она, – Но раз ты стал святым, то простишь меня. Если хочешь, я буду возделывать твое поле и приносить тебе пищу. Я ответил:

– Хорошо, тетя. Каждый месяц давай мне мешок ячменной муки, и поле будет твоим.

– Так тому и быть.

Первые два месяца она исправно доставляла мне муку, но потом пришла и пожаловалась:

– Люди толкуют, что если я буду обрабатывать это поле, божества-охранители нашлют порчу на всю деревню. Но ведь ты этого не допустишь?

– Зачем им это делать, если мы оба получаем пользу? Ведь ты возделываешь мое поле и приносишь мне еду.

– Хорошо, племянник. Тебе это ничего не стоит, но я успокоюсь, если ты поклянешься.