Смешав необходимые листья и травы, Хельгор сделал пасту и приложил ее к ранам своих спутников: тайну этой «примочки» передавали по наследству, от отца к сыну. Потом он отнес подальше тело мертвой собаки и тела погибших врагов. Он не хотел привлекать внимание диких животных, которые наверняка уже почуяли свежепролитую кровь.

Устал Хельгор невероятно. И все же прежде чем позволить себе расслабиться, он осмотрел неподвижно лежавшую Амхао и израненную Глэйву. Теперь в случае повторного нападения Хельгор мог рассчитывать только на волка и собаку.

— Хельгор простоит на страже до полуночи, после его место займет Хиолг, — пробормотал он.

Присев на корточки около костра, Хельгор долго слушал звуки леса. Среди ночных звуков можно было разобрать крики, порожденные любовью, убийством, радостью победы и отчаянием, агонизирующим стенанием. Поедатели падали подбирались к еще живой добыче, которой остальные хищники побрезговали бы.

Луна — полдиска сверкающей меди — уже взобралась на край звездного неба. Воздух благоухал ночными ароматами. Летучая мышь пролетела над костром, хлопая мембранами крыльев. А потом в круг, очерченный светом костра, вышли две гиены. Серые твари с огромными бурыми пятнами. Посверкав глазами, они остановились за грудой камней, воротя морды от костра.

А потом они захихикали, защелкали огромными челюстями, такими же мощными, как у тигров и львов, и отступили, а их место заняли шакалы. Вокруг было полно добычи, но вечный голод увеличивал их алчность. После появились волки — пять волков. Грубые гости, которые, стоя по другую сторону костра, угрожающе рычали. Потом над землей пронеслась сова, и волки исчезли.

Где-то далеко волки подхватили лай гиен. Ожесточенно и жалобно закричали шакалы. Глаза ночных хищников сверкали. Зубы блестели, а рык то и дело вырывался из их утроб.

Шакалы отлично сознавали свою слабость и даже большим числом не рискнули бы бороться с волками. Гиены знали, что в случае схватки победят волков. Волки, в свою очередь, разглядывали добычу. Когда они увидели, что и им может достаться лакомый кусок на этом пиру, они утащили два трупа и ушли. Шакалы окружили тело, лежавшее в отдалении от остальных. Гиены оставили за собой трупы двух тзхов и собаки тоже остались довольны.

Неожиданно где-то неподалёку затрещали ветви, словно кто-то огромный пытался протиснуться через заросли. Животное, огромное и тяжелое, с бурым мехом и плоским черепом, огромными когтями искало пищу. Все знали насколько опасна эта тварь и какой у нее непредсказуемый характер.

Увидев сборище хищников, зверь остановился, раскачиваясь на могучих лапах. Его маленькие глаза сверкали из-под нависшего лба. А потом он объявил о своих правах могучим рыком. Все хищники разом прекратили есть и уставились на появившегося зверя, который был больше, чем тигр, и уступал разве что мамонту или носорогу.

Волки оказались ближе, чем гиены, и зверь прогнал их. Завывая, дрожа от гнева, они отступили, переполненные негодованием и ненавистью. Медведь поставил лапу на труп. Волки, рыча, подались назад и вскоре скрылись в кустах. Склонившись над мертвецом, медведь больше не обращал внимания на остальных сотрапезников. Щека и плечо мертвеца уже были объедены, но медведь не обратил на это никакого внимания — мясо было свежее. Удовлетворенный, он принялся за работу. Его клыки погрузились в бедро мертвеца.

Пока он рвал мясо, лес наполнился новыми голосами, восхвалявшими аромат смерти, расползающийся над поляной. А потом неожиданно из кустов высунулась небольшая усатая голова с двумя оранжевыми полосами и большими желтыми глазами, зрачки которых мерцали, подобно огромным звездам. Кошка зевнула, открыв пасть, больше напоминающую небольшую красную пещеру, в которой сверкнули белые клыки, больше напоминающие огромные костяные кинжалы. Тигр взревел, раздувая широкую грудь. Его лапы ударили по земле так, что обломки кустов полетели в разные стороны. Все знали, кто пришел на смену бурому медведю, и все трепетали перед этим зверем.

Если бурый медведь и знал своего нового противника, тот явно был знаком только с коричневым медведем, который никогда не смел заступить дорогу. Тигр был поражен тем, что медведь с непринужденностью победителя продолжает есть его добычу. Все звери, разве что за исключением мамонта и носорога, постарались бы избежать тигра, но бурый медведь не видел в нем конкурента.

Тигр взревел во второй раз. Поскольку медведь находился к нему ближе остальных, он и должен был уступить тигру свою добычу, но он не собирался. Тогда тигр пришел в ярость. От безумного гнева его грудь вздулась и из пасти гигантского хищника вырвался третий рык.

Наконец медведь понял, что ему угрожают. Он перестал есть и повернул к тигру окровавленную морду. По сравнению с огромными, пылающими огнем глазами тигра глаза медведя были маленькими, спрятанными в густой шерсти. Но размеры медведя были куда больше тигра.

Развернувшись к противнику на широких лапах, медведь взревел в ответ, и рык его был поистине ужасен. Несмотря на свои размеры, он был яростным и быстрым зверем. Теперь и тигр понял, что перед ним достойный противник.

Будучи благоразумным, тигр отступил чуть в сторону, чтобы напасть на медведя сбоку. Медведь ждал, но когда тигр прыгнул на него, он буквально опрокинул его, сбил в воздухе одним ударом могучей лапы. Мех окрасился кровью. Одним ударом медведь победил тигра, но схватка не закончилась. Хищники, переплетясь телами, покатились по земле, нанося друг другу страшные удары.