Боровец входил в ОУН в 1930-е годы, но потом его пути с бандеровцами разошлись, хотя он и оставался националистом по политическим убеждениям.

Родился он еще в Российской Империи, в 1908 г. в селе Быстричи на Волыни (сейчас Березневский район Ровенской области) в семье крестьянина-бедняка. Уже в Польше вырос и получил профессию каменотеса. По подозрению в антипольской деятельности Боровец угодил в уже упоминавшийся концлагерь Береза Картузьска, но вышел оттуда еще до начала Второй мировой войны, после чего открыл вместе с отцом собственную каменоломню. Пришедшие в 1939 г. коммунисты каменоломню отняли, и Боровец ушел на территорию Украины, контролируемую немцами, то есть в Генерал-губернаторство. В своей деятельности Боровец ориентировался на правительство УНР в изгнании, которое тогда возглавлял проживавший в Варшаве Андрей Ли-вицкий.

В поисках союзников Боровец в 1939–1941 гг. установил связи с немецкой военной разведкой — Абвером — и до начала советско-германской войны вернулся в СССР.

Повстанцы Боровца в первые дни войны в Ровенской области вели бои с отступающими деморализованными частями Красной армии и войсками НКВД [138] , то есть делали то же самое, что и оу-новцы.

Когда линия фронта переместилась на Восток, а до Полесья еще не дошло влияние немецкой оккупационной администрации, группа Боровца была оформлена в качестве части коллаборационистской вспомогательной полиции под названием Полесская сечь (ПС). С целью обеспечения своего тыла немецкое командование пошло на создание в Сарнах Окружной команды украинской милиции и её подстаршинской (унтер-офицерской) школы. В нескольких селах и городках были созданы гарнизоны, на начало августа 1941 г. их общая численность насчитывала почти 3000 человек [139] . Одним из подразделений этой «армии» и была Полесская сечь Боровца. Сам Боровец скромно упоминает о 10 000 бойцов, подчиненных только ему, что, несомненно, является художественным преувеличением.

Основной задачей ПС была борьба против остатков Красной армии, находившихся в так называемой «Полесской котловине». Это болотистая и лесистая территория, идеально подходящая для партизанской борьбы, расположенная к северо-западу от Киева и северу от Ровно на границе Белоруссии и Украины. ПС вместе с другими украинскими и белорусскими коллаборационистами в течение трех месяцев частично уничтожили, а частично нейтрализовали партизан на данной территории.

Со стороны новой власти вскоре последовали ультимативные требования о полном подчинении ПС немцам, ее передислокации в Черниговскую область, поэтому 16 ноября 1941 г. Полесская сечь приказом N& 21 самого Боровца была распущена.

Часть бойцов, а также ее командир перешли на нелегальное положение.

Весной — летом 1942 г. на Вольти проходит «призыв» в ПС (которая тогда уже получила название УПА) части ранее демобилизованных коллаборационистов, однако активной антинемецкой, деятельности УПА-ПС не вела, ограничиваясь отдельными операциями против оккупационной администрации из украинцев и поляков, и широкой пропагандистской кампанией. В основном «бульбовцы» занимались обеспечением своего отряда за счет украинских крестьян и того добра, которое немцы отнимали у крестьян в качестве т. н. контингентов. Бульбовцы отнимали эти контингенты у немцев и либо забирали себе, либо отдавали крестьянам обратно.

В июне 1942 г. Боровец послал письмо рейхскомиссару Украины Эриху Коху с требованием прекратить грабеж страны и террор против населения.

В ноябре — декабре с представителями оккупационной администрации прошли безуспешные переговоры. Боровец предлагал выпустить всех украинских политзаключенных (включая Бан-деру) и радикально изменить «украинскую политику» Третьего Рейха. Это был довольно красивый шаг, поскольку бандеровцы в 1941 г. противопоставили себя остальным украинским партиям. То есть Бульба заступился за своих политических оппонентов — может быть, потому, что знал, его заступничество на немцев особенно не повлияет.

В ответ на выполнение своих требований он обещал мобилизовать 40 000 солдат и полицейских для борьбы против партизан и Красной армии, а также возглавить эти части [140] . Немцы от предложенных услуг отказались.

С советскими партизанами у УПА-ПС были периоды стычек, боев и/или нейтралитета.

Для этой партизанской формации был характерен такой далеко не оригинальный, но другими партизанами не столь широко применявшийся способ ведения политической борьбы, как избиения оппонентов. Бульба, не желая провоцировать масштабное кровопускание, издал приказ: с большими группами красных партизан в боевые действия не вступать, а мелкие — разоружать, избивать и отпускать восвояси. Приказ неукоснительно исполнялся, отчего партизаны жаловались на бульбовцев в радиограммах за линию фронта.

В феврале 1943 г. период вооруженного нейтралитета с коммунистами навсегда закончился новым этапом столкновений, так как на Полесье пришли новые партизаны (УШПД) — не те, с кем Бульба в своё время договорился (отряд Дмитрия Медведева) — и уничтожили несколько бульбовцев.

Советские партизаны, воевавшие в тех краях, оценивали численность бульбовцев на лето 1943 г. вплоть до 10 000 человек [141] .

Николай Лебедь, руководивший ОУН(б) до мая 1943 года, в написанной им после войны книге «УПА» оценивал численность отрядов Боровца в 150 человек [142] .

Очевидно, что эта оценка занижена, но цифра, названная красными партизанами, а также самим Бульбой в своих мемуарах, не верна.

Соединение в 10 000 бойцов — целая дивизия или, скорее, партизанский корпус — требует большого количества офицерских кадров, которые после расформирования УПА-ПС неизменно пополнили бы офицерский состав УПА и/или были бы впоследствии арестованы советскими репрессивными органами. Однако сведения о чем-либо подобном отсутствуют.

Существование столь крупного соединения неизбежно привело бы к захвату НКВД целого пласта трофейных документов, которые бы сохранились в центральных украинских архивах, как, в частности, масса документов ОУН и УПА. Однако внушительных архивных следов УПА-ПС также нет.